Сказки не про людей. Андрей Степанов
закричал Пал Иваныч. – Шустрей давай! За хвост держись!
Яблочная масса с дикой скоростью неслась в тоннель. Гриша мертвой хваткой вцепился в хвост, Пал Иваныч сделал мощный рывок, ввинтился на ходу в последний кусок яблока, и они влетели внутрь. Позади хлопнула тяжелая дверь.
В тоннеле оказалось очень хорошо: тихо, безветренно, спокойно. Небольшая смирная речка подхватила их и, довольно журча, понесла вниз по течению. Стены здесь были влажными и подвижными: они сокращались волнами, словно помогая ленивому потоку, и проталкивали путешественников все дальше и дальше в неведомый мир.
Гриша быстро освоился в новой обстановке и стал проявлять любознательность.
– Пал Иваныч, а вот интересно, что там за стеной?
– Легкие проходим, – ответил всезнающий червяк. – В этом цеху воздух в кровь загоняют. Вот кабы сквозь стену можно было посмотреть, ты б увидел, какого они цвета…
– А какого?
– Да зеленые они все от курева! Эти организмы – они же сами себе могилу роют. Особенно мужики. Ежели в самку попадешь, то еще ничего. Они теперь тоже смолят будь здоров, но хоть не такую дрянь. А уж если не дай бог в наркомана занесет – пиши пропало. Там и останешься. Только о себе думают.
– Ох, не случайно мне этот дым не понравился, – вздохнул микроб.
– Еще бы.
Тоннель постепенно сужался и дорога становилась все хуже. Речка обмелела, течение прекратилось, и им приходилось преодолевать сухие участки ползком. Гриша слез с хвоста и шлепал за вольным червяком на подгибающихся жгутиках, изо всех сил стараясь не отставать.
Как только они достигли самого узкого места, все вокруг вдруг содрогнулось. Стенки сократились так резко, что чуть не придавили Пал Иваныча.
– Икота!! Держись, Григорий! Со всех сил цепляйся!
Они уцепились за какую-то кочку и замерли. Мощные толчки повторялись через неровные промежутки времени.
– Дядя Паша, долго это еще будет? – дрожащим голосом спросил микроб.
– Этого никто не знает. Если организм не дурак, то водички попьет и дыхание задержит. Тогда тихо-мирно дальше поплывем.
– А если дурак?
– А если дурак, то можем до вечера тут просидеть.
– Я не могу больше! Я сейчас делиться начну!
– Эй, Григорий, а вот эти шутки ты брось! Я ведь тоже живой – что же, ты и на меня своих мымров напустишь?
Грише стало стыдно. Как он мог даже заикнуться о делении?! Ведь тогда не только организм, но и Пал Иваныч оказался бы в смертельной опасности. А разве Пал Иваныч не спас ему жизнь еще там, наверху, и разве он не ведет его к свободе? И разве есть у Гриши другой такой друг и учитель?
Толчки внезапно прекратились.
– Держись, Гриня, сейчас вода пойдет!
И действительно, не успел старый червяк договорить этих слов, как тихая речка превратилась в бурный поток. Вода бушевала и пенилась, обтекая спасительную кочку, а Гриша, зажмурившись,