Непогребенный. Чарльз Паллисер
не пойму, о чем вы?
– Вы их не узнаёте?
– А почему я должна их узнать?
– Это ключи от дома в Турчестере. Хорошо вам известного. – Хозяйка обратила на меня слегка удивленный взгляд, не проявляя никаких других признаков волнения. Я попытался ее расшевелить: – Я их спас, еще немного – и они были бы навсегда потеряны. – Она все еще молчала, и я добавил: – В тот день – я разумею день, кардинальным образом перевернувший вашу жизнь и столь же существенно сказавшийся на моей, – я следовал за вами, когда вы вышли из задней двери того самого дома. Вы меня не заметили или, быть может, сочли, что я не представляю опасности.
Я умолк, но ответа не дождался. С минуту мы оба молчали. Затем хозяйка дернула шнурок колокольчика. Тут же вошла служанка, которая, вероятно, караулила за дверью. Старая леди произнесла на хорошем французском:
– Джентльмен уходит. Проводите его.
– Ваша служанка понимает английский? – спросил я. Хозяйка ничего не отвечала, уставившись в окно. – Мне необходимо разыскать вашего сына. Как его сейчас зовут?
Она наконец обратила на меня взгляд, в котором сквозила враждебность, смешанная с равнодушием, и я понял, что на ответ рассчитывать не приходится.
Я встал.
– Ваша поездка закончилась ничем, – проговорила старая леди. – Однако не я тому виной.
– Все же она оказалась небесполезной. Кое-что прояснить для себя – вот к чему я главным образом стремился.
Она не выказала никаких признаков интереса.
– При встрече с вами, – продолжал я, – мне сделались понятнее многие загадки, которые не давали мне покоя вот уже больше четырех десятков лет.
Я направился к двери, но на самом пороге меня настиг оклик:
– Мистер Бартрам! Вы забыли ваши ключи.
Я развернулся и снова двинулся к ней.
– Я их не забыл. Уверяю, не было и дня, чтобы я о них не думал. Они ваши, и, отдавая их вам, я испытываю несказанное облегчение. – Я остановился шагах в десяти от хозяйки. – Имя Перкинс вам знакомо?
Она никак не отозвалась.
Видимо, в моем голосе появились угрожающие нотки, потому что служанка испуганно спросила:
– Не сходить ли за Пьером, мадам?
Старая леди, не сводя с меня глаз, нетерпеливым жестом приказала ей замолчать.
– Вы думаете когда-нибудь о молодом человеке по имени Эдди Перкинс? – повторил я.
К моему удивлению, хозяйка улыбнулась.
– Вы-то, судя по всему, думаете. Почему же так долго медлили? – Она кивком указала на столик. – Если бы вы вовремя воспользовались этим, даже последний тупица все бы понял. Что же вы – робели?
– Я был еще ребенком.
– А я в детстве ничего не боялась. Или, вернее, если и боялась, все равно поступала так, как мне хотелось. Ведь правда, есть разница между тем, кто в жизни разыгрывает роль по бумажке, и тем, кто импровизирует?
– Это вам неплохо удавалось.
– Просто великолепно.
– Исповедуетесь?
– Исповедуюсь? Да нет, дружочек, хвастаюсь.