Ленин без грима. Лев Колодный
дела. Когда зашла речь о суде, Z письменно заявил о своем выходе из партии и потребовал, чтобы в суде не было ни социал-демократов, ни бывших социал-демократов. Нам оставалось либо отказаться от всякой надежды получить что-либо, отказавшись от такого суда, либо согласиться на состав суда не из социал-демократов. Мы избрали последнее, оговорив только из конспиративного характера дела, что суд должен быть по составу „не правее беспартийных левых“. По приговору этого суда мы получили максимум того, чего вообще суд мог добиться от Z. Суду пришлось считаться с размерами тех юридических гарантий, которые удалось получить от Z до суда. Все-таки за Z осталась львиная доля имущества».
Вот так партия билась за морозовские деньги, не останавливаясь ни перед чем. Все эти действия, по свидетельству академика Маслова, Владимир Ильич считал нравственным, поскольку такие деяния, в том числе фиктивные браки, шли на пользу революции.
…Спустя несколько лет после третейского суда в руки большевиков перешло все недвижимое имущество Морозовых (как и других фабрикантов): дворцы на Воздвиженке и Спиридоновке, в Введенском и Большом Трехсвятительском переулках, подмосковная в Горках (принадлежала жене Саввы Морозова, вышедшей после самоубийства за градоначальника Рейнбота), Кустарный музей в Леонтьевском переулке и музей новой французской живописи на Пречистенке… На капиталы Морозовых выстроены университетские клиники на Девичьем Поле, психиатрические клиники, детская Морозовская больница, родильный дом имени С.Т. Морозова (ныне – в комплексе МОНИКИ) и многие другие богоугодные заведения, в том числе прядильно-ткацкий корпус Московского высшего технического училища…
На деньги Николая Шмита, поступившие большевикам, издавалась газета «Пролетарий».
Глава третья
«Черная реакция»
Вторая эмиграция, с конца 1907 года длившаяся около десяти лет, началась, по словам Крупской, когда «в России царила самая бешеная реакция». Центральный орган партии «Социал-демократ» нашел свое определение политике царского правительства, проводимой после кровопролитного вооруженного восстания в Москве и в других городах империи, назвав ее «черным террором». Чем «черный террор» отличался от «красного террора», который развяжет правительство большевиков?
По данным «Советской исторической энциклопедии», суды империи (в ее состав входила Финляндия, часть Польши с Варшавой) в 1907–1909 годы «по политическим делам осудили 26 тысяч человек, к смертной казни приговорили 5086 человек; в 1909 году в тюрьмах находилось 170 тысяч политических заключенных». Сколько из приговоренных казнено – не указывается. Сколько из отбывавших срок сидело в камерах тюрем, жило в ссылке «в местах не столь отдаленных», – не конкретизируется. А это важно, потому что каждый, кто очень хотел, мог из ссылки совершить побег и оказаться в любом городе России, за границей, в частности, в Женеве, где русских эмигрантов насчитывалось до 6 тысяч человек.
Конечно,