Тайна Элизабет. Михаил Радуга
биться с мутантом.
– И?
– Сам знаешь, что даже не все из нас на такое способны. Мы, тренированные и взрослые мужики, можем сдаться, потеряв все видимые шансы на спасение. Но ты видел его? Ты видел его смелость?
– Ну, делай, как хочешь. Ты ж сам понимаешь, что ему будет сложно освоить фазу. Какой бы он ни был храбрый, ему будет уготована низшая участь в стенах Парфагона. К тому же, кто его туда вообще пустит?
– У него есть шанс, Ричард.
– Он пришлый, селянин. Ты знаешь наши законы.
Нильс с заботой взглянул в сторону Томаса.
– Я все понимаю. Но мы должны дать ему шанс. Если у короля внезапно объявилась дочь, то почему мне нельзя?
– Очередная странная история нашего королевства, конечно, но у тебя немного иная ситуация, – Ричард весело ударил друга кулаком по плечу. – Да и с великим Альбертом себя не сравнивай. Как они ее назвали, кстати? О ее матери хоть что-то известно?
– Назвали Элизабет. Одна из его тайных фавориток разрешилась, но умерла почти сразу же. Сама, наверное, дитем еще была. Ты ж его знаешь.
– Хм, печально. И у нее все равно титул принцессы?
– А как еще быть в его ситуации? Поэтому и будет добрее. Нашему храбрецу это на руку в любом случае.
– Ну, ты и авантюрист.
Сытно перекусив недожаренной свининой и затем немного от души посмеявшись над предельно пошлыми байками расслабившихся рыцарей, Нильс отдал приказ идти на отбой. Проверив караульных, он осторожно лег рядом с Томасом, прикрыв его от холода своей могучей рукой, и мгновенно уснул, как это хорошо умели делать практически все жители Парфагона.
В это время обессиленному Томасу в больном беспамятстве снилась бесконечная череда насыщенных кошмаров, в которых то раздавались крики погибающих родителей, то за ним гнались остервеневшие мутанты, то плакала убегающая Ирэн. Он то внезапно просыпался, то моментально глубоко засыпал, так и не понимая, что с ним происходит и где он находится. Чувство голода и жажды все время настигали его постоянно усиливающимися волнами. А еще периодически возникала острая боль в левом бедре от постоянных скачков и покачиваний. В какой-то момент к этому бредовому состоянию добавился яркий свет сквозь веки и радостные трели лесных птиц на фоне звонкого постукивания копыт о каменную дорогу.
С трудом открыв затекшие глаза, Томас обнаружил себя сидящем в седле впереди огромного, как гора и удивительного на вид, русого рыцаря без шлема, с выдающимся носом, круглым лицом и добрым задумчивым взглядом. Рядом также спокойно шагали еще несколько лошадей с рыцарями. Через поле они все вместе приближались к огромным деревянным воротам уходящей за горизонт древней каменной стены с узкими бойницами на вершине. Эта стена поросла во многих местах мхом и даже кустами по всей высоте, и была выше любых самых высоких деревьев. За ней виднелись грозные башни и коричневые черепичные крыши удивительно высоких и красивых зданий. Томас никогда не видел Парфагон, но он сразу понял, что это именно он: тот самый город, где живут невероятные люди, о которых ходило