Чёрный атом. Сергей Анатольевич Соколов
что открытом метрополитене катал… Гуляли… Целовались под липами… Семья не хуже, чем у других… Но бог детей не давал, и только здесь, в Мюнхене родился Клаус… Жили в достатке. Гебхард работал при аптеке, имел приличный заработок, да и характером он не транжира… Задумались о втором ребёнке, и тогда появилась Эмилия… Впереди было семь лет безоблачного счастья… А дальше… Мужа призвали на фронт по мобилизации. Письма приходили из Восточной Пруссии, где он воевал в 8-ой армии под командованием Пауля фон Гинденбурга. Гебхард писал, что здоров, что скоро вернётся, что мы заживём намного лучше, богаче…
Женщина замолчала, слушатель ждал. Рано…
– Он вернулся полтора года назад… Инвалидом без ноги… И совсем другим человеком. Характер у мужа стал скверным, тяжёлым. Похоже, вместе с ногой у него отняли доброту и заботу, общительность и сдержанность – всё, что я в нём любила… Бедные дети… Они не узнавали отца.
Гебхарда никуда не брали, он озлобился на весь мир, стал много пить и перестал искать работу… Пособие? Да, конечно… Мы проживали то, что он привёз с войны… Трофеи, так говорил… Говорил… Муж умер месяц назад от заражения крови – операция по ампутации в полевом госпитале была не совсем удачной и рана вскрылась.
– Я Вам сочувствую, фрау Аппель.
– Благодарю… Положение моей семьи…
Вот оно. Теперь в самый раз.
– Понимаю… На какую сумму Вы рассчитываете?
Женщина зарделась.
– Пятьсот марок… Я почти устроилась в швейную мастерскую к фрау…
– Закон позволяет мне помочь Вам с компенсацией издержек в шесть процентов.
– Я знаю и моя будущая зарплата…
– Но быть законопослушным, не значит быть обеспеченным… И мы с Вами это хорошо понимаем. А раз так…
В руках у ростовщика неожиданно, как у фокусника, появились чистый лист бумаги, перо, и он крупно вывел: двадцать процентов. Не отдавая лист просительнице, показал его издалека.
– Что такое с Вами, фрау Аппель? Вам дурно? Тогда я принесу воды… А кто принёс воды мне, спрашиваю Вас, когда я читал вот этот документ?
Старый еврей устало извлёк из ящика стола какой-то клочок.
– Молодые вежливые люди в спортивных туфлях, с наганами и расплывчатыми печатями на удостоверениях? Так нет… Читайте!
Женщина взяла протянутый листок, начала читать, перепрыгивая со строчки на строчку, беззвучно шевеля сухими губами:
«Исполком фабрично-заводских и солдатских советов Мюнхена, руководствуясь… добровольная выдача ценностей… революционный трибунал… 26 апреля 1919 года».
Она вернула документ.
– Вы ждёте моей жалости? Её не будет. Я пойду, – встала и направилась к выходу.
– Стойте! Вам нужны деньги или нет?
Женщина остановилась, не оборачиваясь на голос ростовщика.
– Трофеи ещё остались?
– Нет! Ничего нет! Вот муж подарил…
С каким-то остервенением она стала расстёгивать