Собрание сочинений. Встречи: Интерлюдия. Лебединая песня. Джон Голсуорси
Узнав вскоре после этого, что он сломал себе шею, она захлопала в ладоши – препротивный был человек, толстолицый, темноусый, пахнувший духами и сигарами. На последнем повороте она запыхалась. На окнах дома тетки в ящиках цвела герань, фуксии еще не распустились. Не в ее ли бывшей комнате теперь поселили их? И, отняв руку от сердца, она позвонила.
– А, Смизер! Встал уже кто-нибудь?
– Пока только мистер Джон встал, мисс Флер.
И зачем так колотится сердце? Идиотство – когда не чувствуешь никакого волнения.
– Хватит и его, Смизер. Где он?
– Пьет кофе, мисс Флер.
– Хорошо, доложите. Я и сама не откажусь от второй чашки.
Она стала еле слышно склонять скрипящую фамилию, которая плыла впереди нее в столовую: «Смизер, Смизера, Смизеру, Смизером». Глупо!
– Миссис Майкл Монт, мистер Джон. Заварить вам свежего кофе, мисс Флер?
– Нет, спасибо, Смизер. – Скрипнул корсет, дверь закрылась.
Джон встал.
– Флер!
– Ну, Джон?
Ей удалось пожать ему руку и не покраснеть, хотя его щеки, теперь уже не измазанные, залил густой румянец.
– Хорошо я тебя кормила?
– Замечательно. Как поживаешь, Флер? Не слишком устала?
– Ничуть. Как тебе понравилось быть кочегаром?
– Хорошо! Машинист у меня был молодчина. Энн будет жалеть – она еще отлеживается.
– Она очень помогла нам. Почти шесть лет прошло, Джон. Ты мало изменился.
– Ты тоже.
– О, я-то? До ужаса.
– Ну, мне это не видно. Ты завтракала?
– Да. Садись и продолжай есть. Я зашла к Холли, надо поговорить о счетах. Она тоже не вставала?
– Кажется.
– Сейчас пройду к ней. Как тебе живется в Англии, Джон?
– Чудесно. Больше не уеду. Энн согласна.
– Где думаешь поселиться?
– Где-нибудь поближе к Вэлу и Холли, если найдем участок. Буду заниматься хозяйством.
– Все увлекаешься хозяйством?
– Больше чем когда-либо.
– Как поэзия?
– Что-то заглохла.
Флер напомнила:
– «Голос, в ночи звенящий, в сонном и старом испанском городе, потемневшем в свете бледнеющих звезд».
– Боже мой! Ты это помнишь?
– Да.
Взгляд у него был такой же прямой, как прежде, ресницы такие же темные.
– Хочешь познакомиться с Майклом, Джон, и посмотреть моего младенца?
– Очень.
– Когда вы уезжаете в Уонсдон?
– Завтра или послезавтра.
– Так, может быть, завтра вы оба придете к завтраку?
– С удовольствием.
– В половине второго. И Холли, и тетя Уинифрид. Твоя мама еще в Париже?
– Да. Она думает там и остаться.
– Видишь, Джон, все улаживается, правда?
– Правда.
– Налить тебе еще кофе? Тетя Уинифрид гордится своим кофе.
– Флер,