Тень Земли: Снег. Андрей Репин
два дня от этого леса останутся только воспоминания.
– Неприятные воспоминания, – ухмыльнулся Смерв.
– Кому как, – ответил Бесмельд.
– Если вы опять упустите мальчишку, – сказал Страж, – клянусь Аддом, ваша смерть запомнится мне надолго.
Военачальник и советник, хмурые, вышли из шатра. Бесмельда дожидались троглодиты-гонцы. Все отряды, которые размещались поблизости, получили приказ начать общее наступление на лес. А в это время большой отряд уже преследовал Гаврилу с его горсткой лещан. Теми солдатами командовал троглодан Тхаш – один из лучших, удостоенный пожизненных привилегий за безупречную рабскую службу. Опытный и предусмотрительный, он распределил своих солдат по нескольким группам, и каждой поставил отдельную задачу. Сам он погибнет на Могильной поляне, а погоня будет продолжаться до конца – молодые лещане думали, что заманивают врага в хитрую ловушку, а враг ту же самую ловушку заранее приготовил для них. Нетрудно предугадать результат, если бы с ними не было Ясеня.
И началась битва за лес. Не та проба сил, что была на Щедрой горе, а настоящая, смертельная, жестокая война, когда обе стороны всё поставили на карту, и проигравших ждала верная смерть.
На стороне тьмы были численный перевес и грубая сила. Орды троглодитов клином врезались в лес, нацелившись на Лещинную поляну. Солдаты шли напролом, сметая всё на своём пути, и поначалу продвигались довольно быстро. Сосны и берёзы, которые росли неподалёку от западной опушки, давно уже страдали от близости троглодитов. Им бы только выжить, спрятавшись в свою кору и покрепче вцепившись корнями в родную землю. Они беспрепятственно пропускали врагов, если те их не трогали. Но чем дальше в лес, тем труднее давался путь. Деревья тут не привыкли терпеть чужаков, и злоба троглодитов вызывала в ответ многократно умноженную глухую ненависть. Вставали на пути мрачные лесные стражи – всё больше дубы да ели, – попробуй, пройди! Отряды разбивались и редели, пробиваясь между стволами, а иногда откатывались назад и сворачивали в обход.
Лес пробовали выжигать, но он не горел – только тлела кора, да старая хвоя пускала едкий дым. А в дыму троглодитам было ещё хуже: корень защемит ногу, дотянутся до горла безжалостные ветки – и конец. Пламени совсем не было, а дым окутывал заросли и копился в низинах, и троглодитам было не разобрать, где затаилась их погибель. От огня вскоре отказались.
Пробовали пронять лес колдовством, но добились немногого. Местные злые духи изъявили покорность наместнику, да что толку, если они бессильны против хозяина леса. Мелкие пакости где-нибудь подальше от Лещинных хором – вот и всё, на что они были способны. Да что там духи – сам демон ничего сделать не мог, пока жив был Григорий со своим Даром. Но сила пока что троглодитам не изменила. Солдат снабдили огромными топорами и приказали прорубать дорогу напрямик к Лещинным хоромам. Медленно двигалось войско. С огромными потерями, без отдыха, впроголодь, днём и ночью, шаг за шагом троглодиты врубались в лес, неумолимо