Девять жизней бойцовой кошки. Анатолий Дубровный
струн. Песня у Алисы была какая-то странная и не потому, что очень старая – так уже не разговаривали, хотя понять можно было не только отдельные слова, но и уловить смысл.
– Шутит история – зло и бесчестье, мир в витражах, как в осколках событий… – слова песни Алисы вроде были вроде понятны, но не совсем. А девочка пела:… – не оправдаться и не исправить, цену победы, скребущую память…
Непонятны некоторые слова, не совсем понятен смысл, но было в этой песне что-то такое, заставляющее в тоске сжиматься сердце, словно случилась потеря чего-то дорогого, которого уже не вернуть. Прозвучал последний аккорд, и повисла тишина. Такая осязаемая тишина, что казалось, её можно пощупать. Эту тишину никто не решался нарушить, будто боялись, что она со звоном рассыплется. Нарушила её Таня, прошептав:
– Ещё!
– Ветер треплет стремена, гонит время скакуна, как на гору не взбирайся – вся дорога не видна. Не умеешь, не берись, не умеешь, но дерись… – запела Алиса на том же языке. Почему надо драться, если не умеешь? И разве можно вообще драться?! Остальные слова и смысл были так же не совсем понятны и даже в чём-то, можно сказать, крамольны, но песня куда-то звала, волновала, будила какое-то неясное желание. Может, дело было не только в песне, но и в исполнителе? Вернее, в исполнении? И снова повисла тишина, когда замолчала Алиса, и опять её нарушила Таня, выдохнув:
– Ещё!
– Кто не помнит былого, тому отомстят перекошенным днём сегодняшним… – снова непонятная песня Алисы вызвала противоречивые чувства. Опять в этой песне была если не прямая пропаганда насилия, то явный намёк на него. Воспитатели переглянулись, но как поступить не знали – прекратить пение девочки? Это может вызвать недовольство учеников, которые чуть рты не пооткрывали, слушая Алису. Но ничего предпринимать не пришлось, к большому облегчению педагогических работников «Соснового бора», девочка после третьей песни молча передала гитару её владельцу. Тот, взяв инструмент, спросил:
– Эти песни… Слова откуда? Сама придумала? А мелодии?
– Это очень старые песни, – ответила Алиса, гитарист кивнул, ведь это было и так понятно, но девочка пела эти песни без всяких усилий, словно хорошо знала этот, хоть и понятный, но уже давно архаичный язык. Алиса продолжила объяснять: – Автор песен – Алькор. Она очень давно жила, как её звали, я не знаю. Алькор – это её псевдоним.
– А где ты так на гитаре научилась играть? – спросила Татьяна Томита, смотревшая на свою подругу восхищёнными глазами. Таню поддержала Линна:
– Чтоб так играть, надо долго учиться! Нужно очень много времени на это потратить, а ты…
Загман хотела сказать – когда же Алиса успела выучиться, ведь играет она виртуозно, а сама ещё совсем молодая, можно сказать – маленькая ещё! Рыжая девочка, улыбнувшись, пояснила:
– Времени было больше, чем достаточно, что делать после вахты? Всё равно сидеть в той тесной железной коробке…
– Зачем же сидеть, можно же куда-то сходить, просто погулять. Зачем же сидеть в железной коробке?