Смертельный капкан. Сергей Майдуков
ли сосед до потери памяти, когда от страха глаза велики? Или же оговаривает Туманова умышленно, преследуя какие-то свои мутные цели? Похоже, второе. Не мог он перепутать угрозы с оправданиями, никак не мог.
– Скажите, – заговорил Туманов, тщательно подбирая слова, – а вы поинтересовались у этого Рогозина, как он вообще попал в чужой дом?
– Рогожкин, – поправил следователь, вместо того чтобы ответить прямо. – Рогожкин Олег Дмитриевич. Единственный и крайне важный для следствия свидетель.
– Хорошо, Рогожкин, если фамилия имеет значение…
– Имеет, – кивнул Перепелицын. – Огромное значение имеет.
«А ведь он меня умышленно сбивает с мысли, – уверился в своих догадках Туманов. – Я уже назначен убийцей, и ничто не переубедит Перепелицына. Он просто выжидает, пока я выбьюсь из сил и сдамся. Как рыбак, уже поймавший рыбку. Теперь осталось только подсечь и вытащить улов. А я – карась или окунь, пытающийся взывать этого рыбака к совести или здравому смыслу. Бесполезно, все бесполезно. С крючка не сорваться. Телефон с СМС не просто так пропал. И свидетель был подобран заранее. Иначе бы он не приперся к Юрке среди ночи».
И все же упрямство заставило Туманова поинтересоваться еще раз, почему же все-таки Рогожкин заявился в чужой дом и молча поднялся на второй этаж, вместо того чтобы окликнуть хозяев снизу.
– А я разве не сказал? – фальшиво удивился Перепелицын. – В свидетельских показаниях об этом говорится прямо. Вот, послушайте, цитирую: «Выйдя из дома по малой нужде, я…» Это Рогожкин вышел, как вы понимаете. Так вот, «выйдя из дома по малой нужде, я услышал раздраженные мужские голоса, доносящиеся с соседнего дачного участка. Сначала я решил, что речь идет об электрическом свете, ставшем по какой-то причине поводом для ссоры. Но, прислушавшись, я понял, что один из мужчин говорит про Свету, то есть про свою жену Светлану. Это мог быть только мой сосед Юрий Никольников. Он громко обвинял другого мужчину в близости со своей законной супругой. Даже грозил физической расправой…»
– Бред, – устало произнес Туманов, качая головой. – У вашего свидетеля белая горячка. Он галлюцинациями страдает. Его не проверяли?
Насмешливая улыбка мелькнула на губах Перепелицына – словно он, взрослый, затеял шутливую потасовку с малышом, возомнившим себя равным по силам.
– Далее Рогожкин утверждает, что решил вмешаться в ссору, – произнес он, оставив протокол в покое. – Он рассказал, что второй мужчина, то есть вы, Вадим Петрович, крикнули, что убьете Никольникова. И, как мы видим, вы сдержали слово. Сосед появился на месте событий слишком поздно.
Отметив про себя дешевую мелодраматичность последней фразы, Туманов сердито сказал:
– Врет ваш свидетель. Все врет, от первого до последнего слова. Никто убивать Никольникова не собирался. Я поговорить приехал.
– О чем же? – быстро спросил Перепелицын.
– Не знаю. Как я уже сообщил, Юра вызвал меня по телефону…
– Который загадочным