Черноногие. Э. Шевалье
для того, чтобы остаться в живых. Как преодолеть жестокость этого ветра? Чем защититься от безжалостного снега?
Он попробовал идти, но ноги отказывались служить. Проплетясь несколько шагов, он остановился, потер свои оцепеневшие члены, похлопал руками себя в грудь, чтобы восстановить кровообращение.
– Я не хочу умирать! – восклицал он. – Я жить хочу! Не может быть, чтобы я лишился жизни из-за каких-то гнусных ублюдков! Нет, это невозможно! Есть же над нами Провидение! Оно пошлет мне руку помощи!
Кенет Айверсон поднял к небу свое истерзанное посиневшее лицо и, простирая руки вверх, воскликнул с отчаянием:
– Вспомни же, Господи, обо мне в эту ночь, и я буду вспоминать о Тебе всегда!
Пронзительный ветер, срываясь с гор, хлестал его по лицу, как бы отвечая насмешкой на его молитву. Зубы Кенета стучали, и резкие порывы пронизывали насквозь. Охапка дров лежала неподалеку, и он поставил себе задачу дотащиться до этого жалкого убежища от ветра.
Ярость бури увеличивалась с приближением ночи. Жестокий холодный ветер по-прежнему беспощадно атаковал бедного молодого человека, а тут новый враг ополчился против него: сон – коварный союзник холода. Сон смыкал его глаза, и они отяжелели от непреодолимой силы; сон убаюкивал его, напевая однообразную песнь о необходимости забыться; любовно умолял он его не сопротивляться и, приголубливая, овладевал его мыслями и постепенно брал власть над его телом в свои руки.
«Боже мой! – мысленно воскликнул Кенет с мучительной тоской. – Неужели я поддамся сну? Ведь это верная смерть! О, да не будет так! Я хочу сопротивляться до последней минуты! Я хочу жить!»
Ветер хлестнул его по щеке ледяной пощечиной, однако Айверсон все еще продвигался, покачиваясь и спотыкаясь на каждом шагу. Но предательский сон охватил его и господствовал над ним уже по своему усмотрению; бедняга человек стал поддаваться его ужасному могуществу. И вот показалось ему, что он тихо погружается в царство приятных сновидений. Он уже не чувствовал физических страданий и не думал о буре, которая свирепствовала вокруг него. Побеждена его разумная осторожность, уничтожено его сопротивление! Со слабой и мрачной улыбкой он повалился на снег. Отрадные картины проносились перед его цепенеющим взором; глубоко вздохнув, он весь отдался этим сладким, но зловещим ощущениям. Погрузившись в бездну упоения, он потерял сознание.
Внезапно Кенет почувствовал, что его грубо схватили за плечо. Такое неожиданное обращение не понравилось ему, потому что прерывало мирное течение сладких грез. Кто же осмелился помешать восторженному упоению? Кенету казалось, что какой-то завистливый смертный пытается вырвать его из теплой ванны, чтобы выкинуть на стужу февральской ночи. Он почувствовал боль в руке, и ему смутно показалось, что острые зубы хищного зверя терзают его тело.
Однако по истечении некоторого времени ему показалось, как будто что-то теплое прикоснулось к его лицу. Сначала он подумал, что то был солнечный луч, непостижимым путем проскользнувший