Смерть консулу!. Жорж Оне
от первого консула, чтобы он его сменил.
– Ну нет. Он может попасть на способного человека, а с глупыми управляться легче.
Фуше едва улыбнулся углом рта и сделал жест, приглашавший агента удалиться. Тот поклонился почтительно и исчез так же бесшумно, как и пришел.
Гражданин Браконно, искусный сыщик, во время революции был правой рукой Мальяра, принимал участие в сентябрьских убийствах, а во время террора выдвинулся среди самых свирепых гебертистов. Термидор заставил его помогать Жальену, а это привело его на службу к Фуше. Там он почувствовал себя в своей сфере. Это был сыщик до мозга костей, отдававшийся со страстью своему ремеслу. Он был строг и аккуратен в своей профессии.
Он сам следил за тем, что делается у Лербуров, и, замечая некоторое волнение, охватившее прелестную Эмилию, понимал, что прибытие Сан-Режана внесло в этот дом кое-что новое.
Сидя в магазине перед прилавком, заваленным галстуками и перчатками, Браконно улыбался приказчице и расточал перед нею любезности во вкусе старого режима.
– А, прелестная Германсия, если б вы только захотели обратить внимание, чего я не сделал бы, чтобы привлечь его!
– Если вас послушать, – отвечала продавщица, – глаз не хватит, чтобы потом выплакать все слезы. Мои товарки уверяют, что вы обманщик. Да и хозяйка постоянно предостерегает нас от таких людей, как вы.
– А разве сама она принимает меры предосторожности, которые советует вам? Разве около нее не вертится петушок с черной головкой, который так ухаживает за ее мужем…
– Ах, вы намекаете на Леклера? Он тут только по делам. Он приходит сюда только за поручениями. Сегодня вечером он должен ехать вместе с хозяином везти шелковые материи для жены первого консула.
– Каким образом вы знаете об этом, божество мое?
– Очень просто. Мне было поручено завернуть образчики, и при этом хозяин сказал: «Если гражданка Бонапарт введет в моду эти лионские ткани, это принесет нам целое состояние».
– О, я знаю, что гражданка Бонапарт желала бы создать настоящий двор. Но не скоро создашь аристократию из бывших торговок фруктами и прачек, которые наполняют теперь залы Тюильри.
– Вы относитесь чересчур презрительно к этим дамам. Мадам Ланн очень недурна собой, мадам Мюрат – красавица, а что касается восхитительной сестры первого консула…
– Ну, она не в счет. Это настоящая красавица. Но, конечно, никому из них не сравняться с вами.
Он встал, и от этого движения с его парика посыпалась душистая пудра.
– Прикажете доставить к вам ваши покупки, господин кавалер?
– Нет, прелесть моя, в двух шагах отсюда, у церкви Святого Рока, меня ждет моя карета. Я возьму эти легкие пакеты с собой.
Он приветливо простился с продавщицей и вышел из магазина.
«Ходу, Браконно, ходу, – думал он. – Прежде всего переменим прическу и костюм. Необходимо с шести часов вечера не упускать из виду „Bonnet Bleu”. Если Сан-Режан отправляется в Тюильри, то, конечно, не затем, чтобы показывать Жозефине образчики шелковых материй. Но