Жизнь Пушкина. Георгий Иванович Чулков
Александру Павловичу. Он сказал генералу: «Поблагодарите Пушкина за добрые чувства, которые внушают его стихи».
Казалось бы, все складывалось очень благополучно для поэта, но, как нарочно, появилось еще несколько эпиграмм и пьес, у которых не было таких мирных концовок, лестных для государя. Все эти пьесы приписывали Пушкину. «Рождественская сказка» («Ура! в Россию скачет кочующий деспот…») метила в самого императора. А тут еще целый поток эпиграмм на архимандрита Фотия[407], на князя А. Н. Голицына, на графа Аракчеева[408], на А. С. Стурдзу[409]… Некоторые из этих эпиграмм, не без основания приписываемых Пушкину, были очень удачны. Вот, например, на А. С. Стурдзу, яростного реакционера, чья звезда особенно ярко горела во время Аахенского конгресса[410]:
Холоп венчанного солдата,
Благодари свою судьбу:
Ты стоишь лавров Герострата[411]
Иль смерти немца Коцебу[412].
Обиженные скрежетали зубами и требовали уничтожения Пушкина. Друзья умоляли поэта поберечь себя. Но Пушкин как будто сам хотел какой-то развязки той оппозиционной кампании, которую он вел открыто и дерзко. В поведении Пушкина было что-то непонятное. Он громко в обществе острил над Александром Павловичем. Однажды в Царском Селе был переполох. Сорвался с цепи медведь. Боялись, что он в парке бросится на царя. Пушкин говорил по этому поводу: «Нашелся один человек, да и тот медведь!» Когда кто-то советовал ему быть осторожнее, он смеялся громко: «Теперь самое безопасное время – по Неве лед идет», то есть Петропавловская крепость отрезана от центра. В театре он показывал соседям портрет Лувеля[413], убийцы герцога Беррийского[414], с надписью: «Урок царям».
В 1825 году, в плену Михайловской ссылки, Пушкин собирался писать Александру I письмо, которое, по счастью, не послал. В черновике, объясняя свое поведение, писал он между прочим: «Мне было двадцать лет в 1820 году…» «Разнесся слух, будто бы я был отвезен в Секретную канцелярию и высечен. Я последним узнал об этом слухе, который стал уже общим. Я увидал себя опозоренным в общественном мнении…» Далее Пушкин признается, что готов был или покончить жизнь самоубийством, или убить царя. «Я решился тогда, – пишет Пушкин, – вкладывать столько неприличия и столько дерзости в свои речи и в свои писания, чтобы власть вынуждена была, наконец отнестись ко мне, как к преступнику: я жаждал Сибири или крепости, как средства для восстановления чести…»
Здесь все странно. Странно то, что Пушкин в такой мере был связан сословными представлениями о чести; странно, что он собирался посылать царю столь откровенное письмо; странно, что мысль об убийстве царя приходила ему по такому личному поводу… и, однако, это не сказка, а самая настоящая быль, и Пушкин в самом деле весною 1820 года был в отчаянии, и ему казалось, что его «честь» пострадала, что какие-то предатели и враги преследуют его тайно.
Пушкин узнал имя одного из «предателей», распустивших смешной и «позорный» слух о розгах в Секретной канцелярии: это был Федор Толстой-Американец.
Репрессии,
Фотий (1792–1838) – известный церковный деятель, выступал против масонства. Эпиграмма Пушкина «На Фотия» начиналась словами «Полуфанатик, полуплут» (1824).
Аракчеев Алексей Андреевич (1769–1834) – граф, государственный деятель и временщик при Павле I и Александре I. В 1819 г. Пушкиным написана эпиграмма на Аракчеева «В столице он – капрал, в Чугуеве – Нерон…», а в 1820 г. эпиграмма «Всей России притеснитель…».
Стурдза Александр Скарлатович (1791–1854) – сын бывшего правителя Бессарабии, служивший в Министерстве иностранных дел, автор многочисленных книг по религиозным и политическим вопросам.
Аахенский конгресс (прав. Ахенаи) – состоявшийся в 1818 г. в Ахене конгресс Четверного союза, куда входили Россия, Пруссия, Австрия, Англия.
Герострат – житель Эфеса, из желания прославиться сжегший знаменитый храм Артемиды. В нарицательном употреблении – человек, добивающийся известности любой ценой.
Коцебу Август фон (1761–1819) – немецкий драматург и романист, в последние годы состоял на службе русского правительства, боролся с либеральным движением. Был убит студентом Тюбингенского университета Карлом Зандом, впоследствии казненным.
Лувель Луи Пьер (1783–1820) – рабочий-седельщик, заколовший 13 февраля 1820 г. герцога Беррийского, наследника французского престола, мотивируя свой поступок необходимостью искоренить род Бурбонов как врагов свободы.
Герцог Беррийский Шарль Фердинанд (1778–1820) – второй сын графа д’Артуа, впоследствии французского короля Карла X и Марии-Терезии Савойской.