Формула любви, или О бедном диэре замолвите слово. Юлия Славачевская
безобразию? Потому что тогда я устрою еще большее безобразие! И еще неизвестно, кто будет круче!
– Леля? – осторожно позвал Ладомир, спихивая с себя сексуально оголодавшую одалиску. – Что у тебя с зубами?
– А фто у мефя с фими? – удивилась я, оттесняя девушку от князя и залезая на него целиком.
– Их у тебя стало слишком много, – пояснил на удивление спокойный князь, стараясь из-под меня выползти. Но свое я охраняла четко.
– Да? – поразилась я и потерла морду лапой. Упс! Верхние клыки у меня вылезли, как у саблезубого тигра, и сильно мешались. – Фто за шерт! – И попыталась запихнуть эти излишества обратно. Зубы довольно легко убрались в десны.
– М-да, – скептически посмотрел на меня мужчина. – Ко всему прочему еще и это? Ты хоть понимаешь, что с таким оружием нужно обращаться осторожно? Главное, не порань сама себя.
– А я на ней потренируюсь! – охотно пообещала ему такая добрая я.
– Ой! – наконец разглядела меня одалиска и попыталась уползти.
– Нет уж, – быстренько поймала я ее когтем за штанишки. – Ты мне сейчас все расскажешь! Ну, живо говори, зачем ты сюда приперлась?
Я, конечно, прекрасно догадывалась – зачем, но никогда не мешает послушать противоположную сторону. Вдруг дама не за телом пришла, а за делом? Ну, например, спинку почесать или водички попить? Да-да, а трава не зеленая, а небо не голубое, и секс здесь вообще ни при чем. Леля, ты вроде бы умная женщина! Была! До того, как попала в этот мир!
– Дорогая… – Ладомир все же успел воспользоваться тем, что я отвлеклась, и вылез. Сейчас он спокойно надевал халат и зажигал магический светильник. – Она тебя не слышит. Во-первых, потому что ты для нее шипишь и рычишь, а во-вторых, она в обмороке.
– Тогда допроси ее сам! – предложила я, тыкая лапой в обмякшее тело. – Только прикрой! А то ее стриптиз наводит меня на нехорошие мысли!
– Ты любишь женщин? – откровенно поразился диэр, но простыню на девушку накинул. – Вот не замечал за тобой такой склонности.
– Я не люблю женщин, – раздраженно фыркнула я на такую инсинуацию. – И поэтому могу с ними сотворить всяческие нехорошие вещи! И пока ты не придумал чего-то пошлого, сразу поясню: имеется в виду убийство.
– Ну ты меня успокоила, – хмыкнул Ладомир в ответ на мою отповедь, наклоняясь и легонько похлопывая одалиску по щекам. – Асоль, очнись.
Девушка застонала, села, прикрывая грудь простыней, и с обожанием уставилась на князя.
– Ваша светлость!
– Что ты здесь делаешь, Асоль? – спокойно спросил диэр, отходя от нее и стараясь держать в поле зрения и ее, и меня. – Зачем ты сюда пришла?
– Видимо, – пробурчала я, усаживаясь поудобнее, но не теряя бдительности, – здесь где-то завалялись алые паруса. И, скорей всего, именно в твоей постели! Иначе чего она туда так стремится?
– Ой! – Одалиска внезапно обнаружила меня второй раз. – Это животное… Оно дикое?
– Относительно, – успокоил ее Ладомир, скрывая улыбку. –