Западно-восточный ветер. Евгений Попов

      Смотрю на массу:

      Там сплошной футбол —

      Машина для давления на власть.

      Но шире власти небо над вокзалом.

      Оттуда выбегают электрички

      И, сбросив груз, валяют дурака,

      Потом опять сгребают новый груз

      И тащат, как Харон, куда-то ношу.

      Возможно не туда, куда я думал.

      Ещё есть место на листе…

      Заполню Буниным и Цоем:

      Стоят на подоконнике портреты.

      Как мебель электрические свечи, —

      Большой подарок, память возбудив,

      Вдруг загораются: так девочки заходят

      И светятся приятным тихим светом.

      «Сначала шоколадку, а потом горький кофе,

      Или кофе, а потом шоколадку?» —

      Поёт мужчина «лё-лё-лё».

      Гляжу – вокруг ни одной бабы…

      Взял сто грамм(ов) водки,

      Рванул на улицу.

      Автомобили устремленно:

      С низкой посадкой, высокой,

      Некоторые с уткнутыми носами,

      Некоторые задирают задницы.

      А вот и Femen – с обнажённой крышей.

      Чернослив декабрьских ночей и белый снег-сметана.

      Есть у нас такое новогоднее, праздничное блюдо:

      «Белоснежная ночь».

      Я заметил, что держусь за ремень своей сумки,

      Как за ремень автомата,

      Заметил, что некоторые мужчины

      Делают то же.

      Взгляды сосредоточенны,

      Направлены не на экран, мелькающий на крыше,

      А куда-то ниже и дальше.

      К чему бы это? – подумал.

      – К миру, наверно.

      Триптих Невского проспекта:

      Кораблик,

      Магазин,

      Вокзал.

      Мне по барабану стучит критик.

      На сцене поэт матерится в три ноздри.

      Жаль человека – парень хороший,

      Но хронический насморк

      Может перейти в отягощённую форму