Интегрировать свет. Евгения Сафонова
улика в идеальном преступлении, которое никто не собирается расследовать? Всё и так было ясно, и все в итоге получили то, что хотели. Она – вакантное место рядом с возлюбленным Повелителем. Её народ – ту войну, на которую им давно следовало решиться. Как ни крути, она сделала благое дело, и ради этого стоило пожертвовать одной ничтожной человечкой, которая всё равно умерла бы каких-то пятьдесят-шестьдесят лет спустя. Правда, за восемнадцать лет Хьовфин так и не решился избрать новую Повелительницу, но теперь, когда оба его сына наверняка уже мертвы… Их гибель должна подтолкнуть события в нужном направлении.
А ведь их лица были так похожи на то, другое, которое она ненавидела…
Фрейлина покойной Повелительницы эльфов вновь повернула камень, скрыв иглу, призванную нести смерть. Стащив перстень с пальца, сжала в кулаке маленькую вещичку, почти уже развязавшую большую войну.
Улыбнулась.
Свет одолеет тьму. И Хьовфин из рода Бьортреас будет принадлежать ей. Рано или поздно. А теперь торопить события она не собиралась.
Ведь она ждала этого очень-очень долго.
И ещё подождёт – столько, сколько потребуется.
Глава первая
Шах Кристаэль[1]
Всё получилось, пожалуй, даже слишком просто. И началось с того, что милая светловолосая девушка, рыдая от ужаса, забарабанила кулачками в дверь: самую обычную деревянную дверь самого обычного домика, невысокого и бёленого, что приткнулся в одном из переулочков Тьядри.
– Откройте! – громко всхлипнув, тоненько взмолилась девушка. – Откройте, пожалуйста, кто-нибудь! Где я? Как я тут оказалась?
Внимать её отчаянным призывам было некому. Местное время давно перевалило за час, и на Земле это равнялось бы трём ночи. Маленький городок, похожий на ожившую иллюстрацию из книги сказок, спал, и улицы его пустовали. Особенно здесь, на окраине, в тёмном переулке, далеком от таверн, борделей и других мест для ночных развлечений.
Обитатели этого дома, однако, не спали – свет пробивался даже сквозь плотные портьеры, которыми занавесили окна. А за окном, ближайшим к двери, портьеры и вовсе странно подрагивали: будто кто-то, стоя за ними, сквозь незаметную щёлочку вглядывался в незваную гостью, плакавшую на крыльце.
Однако за дверью молчали.
– Пожалуйста, – девушка медленно сползла на колени, скользя ладонями по тёмному дереву, царапая его ногтями, – это всё сон, страшный сон, это ненастоящий город, такого не бывает, я… я домой хочу-у…
Когда девушка, согнувшись пополам, закрыла лицо руками, дверь всё же приоткрылась.
– Что стряслось, девочка? – спросил мужчина, застывший за порогом.
Он был рослым, подтянутым, черноволосым. В простых тёмных штанах и рубашке – тоже тёмной. Голос его звучал ласково, но взгляд сверху вниз, которым он изучал незваную гостью, колол холодом.
Девушка с надеждой вскинула голову, и свет влажными отблесками заплясал в её наивных голубых глазах.
– Я…
Отсылка к знаменитой шахматной задаче «Мат Диларам». Диларам – жена арабского визиря, который однажды едва не проиграл её в шахматы, но Диларам помогла мужу выпутаться из безвыходного положения и победить в той партии.