Ермак Тимофеевич. Николай Гейнце
в кудри.
– Здоровы будете… – поклонился он Семену Иоаникиевичу легким поклоном, истово перекрестившись на большой образ Божьей Матери, висевшей в переднем углу горницы в богатом кованом золотом окладе.
– Здравствуй, молодец. Откуда Бог несет?..
– С Волги, Семен Аникич, – просто отвечал тот, точно уже много лет знакомый хозяину.
– С Волги, – повторил Строганов. – Велика матушка Волга…
– Вся была наша, – тряхнул густыми волосами вошедший.
– Чья это ваша? – возразил купец Семен Иоаникиевич.
– Вольных людей.
– А-а… Зачем пожаловал?
– К твоей милости, купец.
– С чем?
– С услугою.
– Вот как! Какую же услугу ты можешь оказать мне?
– Понаслышаны мы были давнехонько о вашей сторонушке. Богатая она страсть и привольная. Нет в ней ни воевод, ни стрельцов, жить можно вольготно, не опасаючись. Остяки, бают, да всякая нечисть беспокоит порой, ну да на них управу найти можно…
– Один, што ли, ты с ними справишься?
– Зачем один? Нас много… Сот семь наберется…
– Все с Волги?
– Откуда же больше? Она была наша кормилица.
– А теперь…
– Теперь царь засилье взял. Казань сложил, Астрахань… Воеводы да стрельцы кишмя кишат на Волге-то… А нам это не на руку.
– Кому же это?..
– Известно: вольнице.
– А ты кто такой?
– Есаул Иван Иванович, по прозвищу Кольцо…
– Храбр же ты, молодец, коли так напролом и лезешь к незнакомым людям. Али тебе неведомо, что царь цену назначил за твою голову?
– Как неведомо? Ведомо…
– А что дороги тебе отсюда назад не найти, не опасаешься?..
– Я опаску, купец, уже давно потерял, да и найти не хочу ее… Слухом о Строгановых земля полнится, не такие они люди, чтобы на деньги польстились и вольную казацкую голову воеводам, приказным подьячим и прочей царской челяди продать… Да и голову я свою ценю подороже, чем ценит ее царь Иван Васильевич, даром тоже не отдам. Трудно с Кольцом будет справиться. – Он тряхнул действительно могучими богатырскими плечами. – А коли одолеют, так тут неподалеку Ермак станом стоит, своего есаула не выдаст, выручит или жестоко отомстит за него, все в щепки разнесет…
– Ермак, говоришь?.. – переспросил его Семен Иоаникиевич, и голос его невольно дрогнул при этом имени.
Грозная слава Ермака с устрашенных им берегов Волги донеслась до запермского края и невольно даже на властных людей производила впечатление.
– Да, атаман Ермак Тимофеевич, – отвечал Иван Кольцо.
Семен Иоаникиевич некоторое время молчал как бы в раздумье. Иван Кольцо смотрел ему пытливо в глаза смелым взглядом.
– Не ошибся ты, добрый молодец, не такие люди были и есть Строгановы, чтобы выдать головы гостей своих. Без опаски можешь быть под нашею кровлею.
– Я опаски еще в жизни, купец, не испытывал, докладывал тебе кажись об этом… Не Ивану Кольцу опасаться кого, а его опасаться надобно, – как-то