Ричард III. Последний Плантагенет. Светлана Кузнецова
его партии. Напротив заняли места противники. Таким образом, бой не превращался в нелицеприятную свалку из коней и человеческих тел. У каждого рыцаря имелся свой соперник. На ристалище проходило несколько поединков одновременно.
Меж партиями натянули разделительные веревки. Они опадут после знака начала.
Ричард присмотрелся. К его глубокому облегчению, соперником не оказался Джордж. Против юноши сидел невысокий рыцарь в почерненных доспехах. Широкоплечий, с длинным мечом. Дикон в сравнении с ним был, словно волкодав против боевого коня.
«Чем противник грузнее, тем с большим шумом упадет, – приободрил себя Глостер. – Разве не это я говорил недавно Ричу? Так вперед… вперед же!»
За широкой спиной соперника маячил оруженосец, готовый поправить доспехи, подать, когда будет необходимость, запасное оружие или поднять своего господина с земли, если противник окажется удачливее и выбьет того из седла. У Дика никого подобного не было, а от услуг Рэтклиффа он заблаговременно отказался.
«Я же не собираюсь валиться под ноги Серри», – рассудил Глостер.
Жажда схватки разлилась по жилам, превращая кровь в жидкий огонь, и опьянила сильнее вина. Пальцы сжались на рукояти копья. Сердце захватил злой азарт. Серри, почувствовавший настроение хозяина, принялся рыть копытом землю.
Наконец почетный судья подал знак начала турнира. Прозвучал клич герольдов. Тотчас веревки, разделявшие рыцарей, опустились, и те понеслись друг на друга под оглушительный рев труб.
Серри сорвался с места. Шлем съехал куда-то назад, закрыв часть обзора. Ричард выругался в голос – все равно никто не услышит. Его предупреждали, что доспех на вырост способен сыграть с владельцем роковую шутку, но юноша не придал этому значения.
Соперник внезапно возник прямо перед носом. Дик отклонился в сторону, ткнул копьем, боясь не успеть, и с облегчением увидел, как противник повернул.
Одна первая встреча редко решала судьбу поединка. Рыцари съезжались снова, и снова всадники и кони опрокидывались, чаша весов успеха склонялась то в одну, то в другую сторону. Гремели трубы, рыцари выкрикивали имена своих прекрасных дам. Орали в упоении и азарте зрители.
Турнирные судьи зорко следили за действиями каждого из противников. Успехом считалось, если рыцарь сломал копье, попав в туловище противника между седлом и шлемом. Чем выше приходился удар, тем выше его и оценивали. Если рыцарь ломал копье, угодив прямо в шлем противника, это считалось особенным проявлением мастерства.
Дик поворотил Серри. Дал коню немного пробежаться перед очередным разгонным рывком. Улучил мгновение, поправил шлем и заведомо наклонился вперед. Он не собирался допускать ту же ошибку. Соперник уже ждал.
Никто не подал никакого знака. Не взревел крик трубы, и гомон зрителей не стал громче. Но между рыцарями словно промелькнула искра и опала невидимая преграда. Будто, прочтя мысли друг друга, они натянули поводья и дали коням шенкелей.
Дик закричал. Злой восторг,