Крепость. Кошмар наяву… и по расписанию. Эрик Поладов
Анатаса испарился, тем временем, как страх жителей Цертоса только усиливался по мере того, как жизнь покидала плоть приговорённого к казни. К всеобщему удивлению, Анатас не издал ни единого крика, будто он не испытывал никакой боли.
Король Георг наблюдал за сожжением, и в его душе появлялось некоторое спокойствие, как и у королевы Матильды, которая смотрела на колдуна с ненавистью, чего нельзя было сказать о толпе или приближённых короля. Канцлер Клаус сидел возле короля с открытым ртом в оцепенении. Его рука зависла перед грудью, держа кубок с вином, которое для Канцлера в этот момент утратило тот манящий аромат, что был прежде. Теперь, шутки о богатом урожае крестьян ему не казались такими забавными. Казначей Корнелий, сидя в кресле, опускался всё глубже и глубже, пытаясь как бы спрятаться, ухватившись обеими руками за бронзовые подлокотники. Маршал Октавиан сидел с каменным лицом, на котором читалось лишь одно: сомнение. Впервые за всю свою службу Маршал сомневается в правильности или ошибке принятого решения, беспокоясь о последствиях, которые могут наступить со слов Аббата Исаака.
Тем временем Аббат наблюдал за происходящим, находясь далеко в конце толпы. Ещё никогда раньше Аббат так не вымаливал душу смертного у бога, как у человека, что горел заживо у него на глазах. Не дожидаясь конца, отец Исаак покинул площадь, отправившись в монастырь.
Тем временем, тело Анатаса медленно распадалось. От плаща почти ничего не осталось. Кожа на туловище обгорела на столько, что его кровавого цвета рёбра были видны. Бледно-красные кости на локтях торчали, будто были объедены дикими зверями. Зубы вернули свою прежнюю форму, но уже без налёта и без гнили на дёснах, которая обгорела. Кожа на лице сгорела почти полностью. Череп был полностью обнажён. Вместо глаз образовались две тёмные впадины. Левое колено начинало постепенно отходить от нижней половины ноги, которая вскоре упала под наклоном. Правая рука оторвалась от плеча. На спине виднелись участки почти нетронутой огнём кожи. Череп отвалился. Вскоре отошла правая нога. На столбе весело тело, в очертаниях которого с трудом можно было разглядеть человека: туловище без головы, с одной рукой и половиной ноги.
После того, как палач заметил, как хворост заканчивается, и костёр постепенно угасает, он взял ведро, подошёл к огню, и вылил масло прямо на столб, после чего огонь заполыхал в десять раз сильнее, чем был до этого. Теперь даже от костей ничего не оставалось.
После того как тело свалилось и уже догорало на земле, у жителей замка начал пропадать тот страх, в который они погрузились в последние мгновения жизни Анатаса.
Спустя какое-то время костёр погас. Останки тела продолжали дымить. Толпа потихоньку расходилась. На королевском балконе уже никого не было. Солнце ушло за горизонт, а на площади начал медленно подниматься ветер, что вскоре забрал с собой прах Анатаса.
ГЛАВА II: ДЕЯНИЯ САТАНЫ
1 ПОСЛАНИЕ