Чернокнижник Его Темнейшества. Руслан Фаридович Муртазаев
друг, но правила есть правила! – сокрушенно качал рогатой головой Сатана, казалось, он раздосадован не меньше самого Александорруса, и лишь озорные искорки в тёмных глазах нечистого выдавали едкий сарказм его сочувственной речи. – Мне жаль, то была отличная попытка посрамить зарвавшегося хозяина преисподней! Может, попробуешь снова, лет этак через двести? Не сдавайся, Ал, у тебя впереди вечность!
– Да будь ты проклят!
– Всенепременно буду, ещё не одну тысячу раз буду! Я вообще самый проклинаемый персонаж в истории! А теперь не мог бы ты вернуться в оболочку? Я бы, конечно, ещё посидел тут с вами, ребята, но… дела не ждут! – посетовал Люцифер и полез в свой чадящий копотью портал. – Всех обнял, увидимся!
– Да изыди уже, змей! – грустно проворчал Пётр.
Алекс так и сидел на холодной тверди, разглядывая невесомые пылинки золота в воздухе. Они то сбивались в плотные стайки, то разлетались, весело бликуя, и постепенно уносились в водоворот бесконечного пути, в клубящиеся неизвестностью облака, манящие на волю из этих опостылевших тесных яслей.
Ему никогда отсюда не выбраться. Ни-ко-г-да!
Он вдруг заплакал. Александоррус вообще забыл, когда он плакал в последний раз, а тут накатило, да так, что просто навзрыд… всё зря, снова впустую…
– Ну-ну! – Петр почти ласково провёл рукой по взбитой шевелюре. – Лети домой, горемычный…
Глава 4
Когда вновь ощущаешь себя в оболочке, испытываешь целую гамму неприятных и даже болезненных ощущений. Это сродни приступу дичайшей паники закрытого в тесном гробу испуганного человека. Агония от осознания уязвимости и липкий низменный страх за целостность примитивного, грубо сшитого тела.
Алекс попытался пошевелиться. Слабым мышечным спазмом отозвалась правая рука, больше никаких ощущений, такое впечатление, что позвоночный столб сломан сразу в нескольких местах. Он начал различать смутные контуры. Смазанный тусклый свет, словно мощный прожектор, проник под запёкшиеся кровью веки. Мозг быстро восстанавливался даже без постоянного кровотока и доступа кислорода, лёгкие ещё не включились, хотя они всегда запускались у него даже раньше, чем сердце. Странно… Алекс попытался сфокусировать зрение единственного не вытекшего глаза и сквозь розоватую пелену увидел частоколом вывернутые рёбра, зафиксированные мощными зажимами. Грудной отдел был пуст. Его уже вскрыли! Взвесили, промыли, каталогизировали, разложили по пакетам и установили причину смерти. Он лежал растерзанный и нагой на холодном металлическом ложе. Постепенно возвращалась способность анализировать, но мозг регенерировал слишком медленно, сказывалось отсутствие кровообращения и кислородный голод. Пройдет около суток, пока оболочка вырастит новые органы. Всё же обновить и запустить старые было бы куда проще. У него нет суток! Как только все жидкости стекут по специальным катетерам, его упакуют в холодильную камеру и все недокументированные возможности организма приостановятся до размораживания. Вот тут есть загвоздка,