14 инкарнаций Саны Серебряковой. Алексей Николаевич Сысоев
года, Сана. Я был мелкой сопливой девкой. Я, по-твоему, сообразила, что залечу в двадцать лет по глупости или еще что в том же духе, и поэтому встала под грузовик? Я оказалась на дороге случайно! Я даже не поняла, что это дорога, что тут опасно!
Сана вздохнула:
– Саша, мы формируем нашу жизнь, как перед ее воплощением, так и во время него. Да, ты был несмышленой девочкой, но твое надсознательное «Я» направило тебя на дорогу, потому что жизнь должна была закончиться.
– Как-то все это ужасно, – пробурчал Саша, убито.
– Вот поэтому я не стала показывать тебе это наяву. Утром, когда увиденное будет лишь сном, ты сможешь смотреть на вещи чуть более философски.
Сана осмотрелась, не без интереса. Для нее это все, похоже, было не более чем интерактивным кино.
Саша проворчал:
– Вот смотрю я на тебя и думаю, грани твоей странности бездонны. Там, наяву, ты ходила по морозу почти раздетой, а здесь, в сонном видении, да еще когда лето, ты в пуховике.
– Ну, просто такой мой последний образ перед вхождением в сон… это не имеет никакого значение, почему тебя все время беспокоит моя одежда?
– Твой последний образ, был розовая пижамка, Саночка. Шелковистая на ощупь. Я запомнил.
– Ну не буду же я ходить здесь в пижаме!
– Ладно, Сана, проехали. Твоя логика поистине запутана, как гиперкуб Хинтона!
– Идем дальше, – сказала Сана.
– А? Куда?
– Прыгнем в водоворот.
Сана взяла его за руку, дернула за собой, и в следующую секунду они уже летели с какой-то поразительной высоты в центр бурлящего внизу не то смерча, не то циклона. Ветер ревел в ушах, сверкали молнии.
– Что это? Это что, водоворот по-твоему?! – крикнул Саша.
Сана умудрилась пожать плечами.
Спирали облаков поглотили их.
Напротив Саши сидела симпатичная блондинка, разглядывая его сосредоточено. Саша, от неожиданности, тоже на нее уставился. Он не понимал, что происходит. Только что они падали в какой-то ураган, и вот, вдруг, он здесь.
Это была поразительно замызганная квартирка, бог знает где. Горела лампа, стоящая на столе, отбрасывая тени на стены в жухлый узорчик.
– Ни хрена ты не понимаешь, в жизни, Луи, – сказала девушка Саше со всей серьезностью, потом потянулась, взяла зажигалку с тумбочки между ними, и закурила. Девушка была худая, изможденная, с большими глазами, но симпатичная. Ей было лет пятнадцать.
Саше показалось, он ее где-то видел.
Она смачно затянулась и выпустила струю дыма в воздух. Донесся запах, и Саша не знал, что это, но точно не обычный сигаретный дым.
Девушка затянулась еще, при этом у нее задергался глаз и рука.
– Простите… – открыл рот, Саша. – Но я, ни разу не Луи, и где это мы…
– Чертов французик, ты вообще ни хрена не понимаешь, – сказала блондинка, смотря куда-то мимо него.
– А ты, можно подумать много понимаешь, Элизабет, – ответил девушке кто-то сзади.
Саша обернулся, буквально вплотную на диване сидел какой-то парень с бородкой