Исключительные. Мег Вулицер
президент на глазах у всех покинул Белый дом! Он помахал им рукой, как будто уходил после собственного особенного лета. Она никак не могла уехать отсюда сейчас, и слезы наворачивались на глаза. Вдалеке подъезжали другие машины. Над всеми голосами Жюль различала голос Итана. Еще раз, точно как в день приезда, он был в самой гуще, помогал товарищам по лагерю и их родителям, всю свою массу используя для того, чтобы поднимать чемоданы и спортивные сумки и заталкивать их в распахнутые багажники ожидающих машин. Плакала не только Жюль. Плечо футболки Итана с котом Феликсом весь день оставалось влажным.
– Не хочу уезжать, вообще не хочу туда ехать, – обратилась Жюль к Эш, но в этот миг в вигвам вошли мать с сестрой; они не постучались, а просто вторглись, как полицейская облава, ведомые вожатой Гудрун Сигурдсдоттир, которая сказала: «Смотрите, кто тут есть!» Глаза Гудрун были откровенно грустными. Вечером ей предстояло улететь из аэропорта Логан в Бостоне домой, в исландский Рейкьявик, а на следующий год она вновь прилетит, проведет здесь еще одно лето и больше никогда в жизни не приедет на этот клочок земли.
Жюль не увернулась от объятий матери, которая, казалось, была по-настоящему взволнована и рада ее видеть, хотя, пожалуй, отчасти эти чувства просто перенеслись из долгого трудного года после болезни и смерти мужа. Лоис Хэндлер понятия не имела, что увозит домой другого человека, совсем не ту робкую печальную растяпу с завивкой, какую забросила сюда в конце июня.
– Проверь, на месте ли твои туалетные принадлежности, – сказала Лоис, и Жюль, шокированная этим выражением, сделала вид, что не расслышала.
– Думаю, у Жюль все на месте, – сказала Эш. – Мы тут ничего не оставили.
– Жюль? – переспросила Эллен, глядя на сестру. – Почему она тебя так называет?
– Все меня так называют.
– Ничего подобного. Никто не называет. Боже, да ты вся искусана, – сказала Эллен, взяв руку Жюль и повернув ее для обследования. – Как ты это выдержала?
– Даже не заметила, – возразила Жюль, хотя заметила, но не придала этому значения. Комары летали туда-сюда сквозь дырку в ее сетке, случайно образовавшуюся в форме свастики, пока она спала.
Теперь Жюль с матерью и сестрой потащили ее пожитки к машине, но перед ними внезапно предстал Итан, ухвативший с одной стороны ее чемодан.
– Я Итан Фигмен. Тот самый парень, с которым ваша дочь ходила на анимацию, миссис Хэндлер, – некстати ляпнул он.
– Это правда? – спросила Лоис Хэндлер.
– Истинная правда. Я отвечал на любой неотложный вопрос об анимации, какой возникал у Жюль летом. К примеру, она могла спросить: «Разве не «Пароходик Вилли» был первым звуковым мультфильмом, Итан?» А я говорил: «Нет, Жюль, но это был один из первых мультфильмов с синхронизированным звуком. Кроме того, тогда мир впервые мельком увидел Микки Мауса». В общем, суть в том, что я был всегда к ее услугам. Вы воспитали замечательную девушку.
– Заткнись, – шепнула ему Жюль, когда они стояли у машины. – Такое несешь, как из задницы. Зачем ты это делаешь? Разговариваешь