Страна Чудес без тормозов и Конец Света. Харуки Мураками
тогда ничего страшного. Каждый может ошибиться. Во-первых, я нервничал, оказавшись в необычной ситуации, а во-вторых – придется признать – слишком уверовал в собственную непогрешимость. Это и привело к банальной ошибке. В общем, нужно установить точную сумму – и я спасен.
Однако спастись таким образом я не успел, потому что двери лифта открылись. Без предварительного сигнала и без малейшего шороха створки дверей плавно разъехались в стороны.
Задумавшись над тем, что творится у меня в карманах, я даже не сразу понял, что двери открыты. Точнее сказать, я увидел – двери открыты, – но какое-то время не соображал, что это означает. А это означало: А) что передо мною вдруг опустело пространство, и Б) что лифт, в котором я нахожусь, наконец-то прибыл по назначению.
Я бросил перебирать монетки в карманах и обвел глазами открывшийся коридор. В коридоре стояла девушка. Пухленькая девушка в розовом костюме и розовых туфлях. Костюм из добротной блестящей ткани весьма органично сочетался с ее гладким лицом. Она окинула меня долгим, оценивающим взглядом и склонила голову набок. Будто хотела сказать: «Ну что, так и будете там стоять?» Я понял, что досчитать мелочь мне, видно, уже не светит, вынул руки из карманов и шагнул в коридор. Двери тут же сомкнулись у меня за спиной. Словно только и ждали, когда я выйду.
Я огляделся, но не заметил вокруг ничего, что могло бы объяснить, куда я попал. Понятно одно: я нахожусь в коридоре огромного здания. Умозаключение на уровне первоклассника.
Странный, на удивление безликий интерьер. Как и в лифте: все из добротного материала, но взгляду абсолютно не за что зацепиться. До блеска отполированный мраморный пол, белые стены с кремово-желтыми пятнами – точь-в-точь как оладьи на завтрак. По обеим сторонам – массивные деревянные двери, на каждой – металлическая табличка с номером. При этом номера чередуются в каком-то бредовом порядке. За номером «936» следует «1213», потом «26». Как ни крути, такой нумерации не встретишь нигде. Что-то здесь явно не так.
Очевидно, молодая женщина все же сказала мне что-то вроде «сюда, пожалуйста», – по крайней мере, ее губы двигались именно так, – но голоса я не услышал. Она почти не раскрывала рта. В свое время я два месяца ходил на курсы чтения по губам, и поэтому смог худо-бедно понять, что она имеет в виду. Но тут же подумал, что с моими ушами творится какая-то ерунда. Мертвая тишина в лифте, беззвучные кашель и свист… Черт возьми, неужели у меня слух испортился?
Для проверки я еще раз кашлянул. Кашель снова прозвучал как-то странно – но все ж не так безнадежно, как в лифте. Я с облегчением вздохнул: доверие к собственным ушам частично восстановилось. Все в порядке, я не оглох. Это у нее проблема со связками.
Я шел за девушкой. Ее острые каблучки бодро цокали по мрамору, как пополудни молотки забойщиков в карьере, и звонкое эхо разносило их стук вдоль пустынного коридора. Ее плотные икры, затянутые в чулки, отражались в зеркальном полу.
Просто пухленькой назвать ее нельзя. Молодая, симпатичная – и все-таки слишком полная. Всегда немного странно, если девушка