Частицы магии. Огонь. Марго Генер
прости меня, – зашептал он на ухо. – Прости меня, я не знал, что делать. Он требует тебя, иначе грозится сжечь Долину. Всю! Агата, прости меня… Я…
– Всю?.. – механически повторила я, чувствуя, запах гари и пепла в его волосах.
Его затрясло, он отстранился и посмотрел на меня обреченно.
– Да, да, ты все понимаешь, – проговорил он нервно, – ты же все понимаешь. О, Агата! Он всех превратит в головешки! Он требует тебя!
– Но почему?
– Я не знаю, Агата. Не знаю. Но ты можешь всех спасти.
Меня опять затрясло, в груди закрутился огненный комок, готовый вырваться на свободу не хуже пламени огнекрылого. Но я боялась ранить пастушьего сына, который, и так сильно обожжен. Я смотрела на него и пыталась понять, как можно одновременно испытывать злость и нежность, пока он глотал воздух пересохшими губами. Но слова верховного мага постепенно стали обретать смысл.
Чувствуя, как кожа постепенно начинает накаляться, я отстранилась и поднялась. Пастуший сын подскочил следом, будто его ошпарили.
– Агата, – произнес он тихо, – ты меня ненавидишь?
– Нет, – бесцветно ответила я, чувствуя, как любовь к сыну пастуха сгорает вместе с домами в деревне. – Я ненавижу огнекрылых.
Потом развернулась и быстрым шагом направилась по тропе в сторону дома.
Глава 1
Огонь в камине тихо потрескивает, бросая отблески на каменный пол. Поленья красные от жара, а перед топкой на железной пластине в полу отражаются языки пламени.
На деревянных колоннах у боковой стены пляшут остроконечные тени. Когда глянула на часы, стрелка сдвинулась, показывая без четверти полночь.
За колоннами сгустилась плотная темнота. Кажется, мир ужался в точку перед очагом и уместился на медвежьей шкуре, где сижу я. Чувство тревоги змеей свернулось в районе груди.
Во дворе загрохотало, куры и поросенок испуганно за кричали, а медные подсвечники на камине с лязгом подпрыгнули.
Я вздрогнула и прошептала, чувствуя, как холодеют пальцы:
– Прибыл.
Потом подогнула ноги и дрожащей рукой потянулась за чашкой с молоком.
В дальнем углу скрипнула дверь. Оборачиваться не стала, но учуяла сильный запах гари, и сердце сжалось. В голове поплыли ужасающие картины мира, где есть лишь огонь, а по склонам хребтов течет расплавленная порода.
Я нервно вздохнула и отхлебнула из чашки.
Когда шаги приблизились и замерли, за спиной послышалось шуршание. Затем на плечи упал плед из овечьей шерсти. Я осталась неподвижной, стараясь смотреть в очаг и выгоняя из головы жуткие мысли.
Над ухом прозвучал глубокий, как бездна шепот:
– Не спишь?
По шее скользнул сухой палец, кожу обжег горячий, как клеймо, поцелуй, оставив зудящую отметину. Я отклонилась от полыхающих глаз и произнесла, стараясь, чтобы голос звучал уверенно:
– Осторожней, я не твои огненные девки. Ошпаришь.
Он опустился рядом на шкуру и пробубнил виновато:
– Прости, Агата. Но ты ведьма огня, если верить верховному