Без времени. Необычные рассказы. Миша Димишин
когда вынимал лопату из чехла: они висели рядом на поясе. И хотя воды во фляжке оставалось совсем немного, оказаться в этой безводной местности совсем без нее, означало подвергнуть себя смертельной опасности. Надо было во что бы то ни стало разыскать потерянную фляжку.
– Джой, ищи фляжку! – скомандовал я нашему спаниелю, – Ищи. Ты должен найти ее.
Но Джой не понимал, чего я от него хочу. Или, скорее, он боялся наступившей темноты. Он жался к моей ноге, жалобно скулил и не хотел двигаться с места. Я начал покрикивать на него, обзывая трусом и предателем. Тогда он лег на землю, виновато положил голову на лапы и затих. Мы с Алиной сели рядом и наступила тишина. Так мы просидели некоторое время, не проронив ни слова.
Неожиданно Джой приподнялся и насторожился, прислушиваясь к этой звенящей тишине. Где-то вдалеке послышался слабый шум. Вскоре этот странный шум усилился.
Непонятные звуки, особенно в темноте, всегда вызывают чувство тревоги. В отличие от света, который в темноте вселяет радость и надежду, звуки в темноте напротив вызывают ощущение опасности и страха. Возможно, именно поэтому у спаниелей ушные раковины прикрыты длинными, висящими вниз мохнатыми ушами. Они ведь одни из самых чутких собак, незаменимые помощники охотников, и для них важно, чтобы посторонние звуки не пугали их.
Мы встали и прислушались. Звук еще усилился, и уже стало слышно, что это доносятся звуки музыки.
– Папа, пойдем. Пойдем же скорее туда. Ты слышишь, это же музыка.
Моя семилетняя дочь тянула меня за руку. Она очень устала. Становилось холодно, темнота пугала её, и она подрагивала.
– Да-да, конечно же, Алиночка, мы пойдем туда, – приобняв, я прижал к себе дрожащую от холода дочь, – Там мы сможем поесть и отдохнуть. Музыка обычно играет в кафе или ресторане. И там, я надеюсь, есть даже гостиница, и мы остановимся на ночлег. У нас ведь есть золото. Много золота, – похлопал я по карманам брюк.
Мы с Алиной хотели уже идти, но Джой заскулил и не двинулся с места. Его что-то беспокоило, и он явно нервничал. Я потрепал его за ухо, чтобы успокоить и ободрить.
– Пойдем, пойдем, Джой. Там тебя ждет сладкая косточка, и еще я угощу тебя стейком.
Джой зарычал в знак своего несогласия, но, повинуясь воле хозяев, пошел за нами.
Мы шли на доносившиеся звуки музыки, и они все усиливались. Мы быстро приближались к ним. Но впереди не было видно никаких огней жилых зданий. И еще, чем ближе мы приближались, тем сильнее возникало ощущение, что звуки музыки идут откуда-то снизу, как будто из-под земли.
Музыка стала совсем громкой. Она была рядом. Мы прошли еще несколько десятков метров и поняли, почему не было видно огней. Мы стояли на краю глубокого оврага с резкими обрывистыми краями, на дне которого стояло большое красивое здание, и из него доносилась музыка. Парадная лестница и фасад были украшены светящейся иллюминацией, но его окна были совершенно темными из-за плотно закрытых ставень.