Только хорошие умирают молодыми. Фантастический роман. Алексей Владимирович Гридин
астры:
– Приятно, Олежка. Правда, очень приятно. Пообещай мне кое-что!
– Что?
– Нет, ты сначала пообещай. Ничего невыполнимого, честное слово. Я тебя когда-нибудь обманывала?
– Ну ладно, – не стал спорить Олег. – Обещаю.
– Не делай так больше, хорошо?
– Как?
– Вот так. Не рискуй больше жизнью ради того, чтобы принести мне цветы. Одного раза вполне хватит. И вообще нас, женщин, не стоит баловать. – Она игриво улыбнулась. – Мы, женщины, чересчур быстро привыкаем ко всему хорошему. А цветы – это хорошо.
– Чем же хорошо? – рассмеялся Олег, расшнуровывая ботинки. – Их на себя не наденешь, на вкус они – ничего особенного.
– Можно подумать, – отозвалась Иришка с кухни, куда она убежала наливать воду в вазу, – ты их пробовал на вкус.
– Да ты тоже не пробовала! Никогда не видел, чтобы кто-нибудь ел цветы. Они у всех в вазах стоят, а потом увядают, и их выбрасывают.
– Ну что ты за человек такой! Вот во всем нужно негатив найти! Это знак внимания, балда. Внимание – оно ни в чем не измеряется. Оно либо есть, либо нет, и все равно, что цветы потом засохнут. Внимание-то было – и все тут. Ты есть хочешь, странник ночной?
– Да. Есть. Как зверь. Р-р-р-р-р-р-р! – Олегу было невероятно хорошо, легко, спокойно и умиротворенно. Его ночные приключения, бой с загадочной крысой, которая имела все шансы покончить с его земным существованием, размышления о том, как поступить с раненым врагом, – все отступило перед нахлынувшей вдруг нежностью. Хоть кто-то меня любит, потрясенно подумал Музыкант. Любит – то есть принимает меня таким, каков я есть, не пытаясь переделать под собственные представления об идеальном мужчине. Конечно, мы неосознанно всегда переделываем друг друга, перестраиваем-перекраиваем, полностью этого избежать невозможно. Но она хочет, чтобы я был самим собой, своим собственным. И поэтому я готов принадлежать ей.
Частично.
Иногда.
Но другим я не буду принадлежать даже на этих условиях.
– Ну иди кормись, – Иришка зазвенела посудой. – Потом спать будешь?
– Наверное. На сытый-то желудок…
– Хорошо. Тебе компанию составить?
Глава 4. «Серая зона»
С утра пришел посыльный из Штаба, Стасик Панкеев, парнишка лет шестнадцати, с которым Музыкант как-то разговорился на крыльце Штаба, ожидая, пока штабисты закончат какой-то крайне важный разговор, которого ни в коем случае нельзя было прерывать. Стасик принадлежал к интересному поколению: люди его возраста до Катастрофы уже вполне осознанно воспринимали окружающий мир, но как личности они формировались уже после Катастрофы. Несмотря на то что парень еще не достиг возраста, в котором люди Города обязательно носили оружие, заступали в караулы и совершали вылазки в «серую зону», металлический кругляш на его потертой джинсовой куртке уже украшала плетеная нитяная косичка. Пока что одна. Из разговора на штабном крыльце