Хроники Второй Гражданской Войны в США. Сергей Юльевич Мединский
остановки в Лансинге фотографировал мирных жителей и их детей, пока солдаты угощали последних сахаром, конфетами и шоколадом из сухих пайков. Спорю, после этого фото меня закидают обвинениями в пропаганде. Ну, и ничего страшного.
Это детишки произвели на меня сильное гнетущее впечатление. Ещё вчера они просили у родителей на день рождения новый смартфон, планшет или ноутбук, а сегодня стояли в очереди за «халявным» шоколадом, если это слово вообще уместно вставлять. Только бы вы видели ту девчонку лет десяти, получившую от лейтенанта Батлера упаковку жевательной резинки: улыбка до ушей, чуть ли не слёзы от счастья…
Наверно, вы помните тот правдивый или лживый, не знаю, скандал, когда детям в Ираке или Афганистане выдавали сладости, а потом отбирали у них обратно. Даже если подобное на самом деле имело место быть, то здесь они так поступить не могли, да и по лицам было видно, что не желали. Да и не понимаю я, как можно поступать иначе. Все мы люди. Ну, неужели, когда вы видите голодного, босого ребёнка, у вас не появляется желания если не отдать свою обувь, то, как минимум, угостить едой и сладостями? Неважно, какого он цвета кожи или вероисповедания. Он всё-таки ребёнок. И, слава Богу, что ты не увидел войны, будучи юным или совсем малышом. Тебе и сейчас тяжело, когда тащишь на спине автомат, спишь под обстрелами вражеской артиллерии и делаешь марш-броски по двадцать – тридцать километров, а представь каково им с их неокрепшим здоровьем, шаткой психикой сноваться по подвалам, шарахаясь от каждого звука. Пожалей, да дай ребёнку всё, что сможешь, и тогда, если на земле есть то, что называют «кармическим судом», судьба одарит ваших детей вечно мирным небом над головой. По крайней мере, я так надеюсь.
Во второй половине дня мы, к счастью без происшествий, добрались до Хауэлла. Только вылезли из машины, как со стороны Брайтона подверглись артиллерийскому и ракетному обстрелу. Всего пара минут (или их батарею подавили, или они сами прекратили огонь в целях экономии боеприпасов) превратили район, куда мы прибыли в сущий ад. Знали ли «северяне» о том, что мы прибудем, а, может, били наобум, я ответить не смогу, но попали они в самую цель, хоть и потери были минимальные.
Первые снаряды разорвались в ста метрах от нас. Батлер скомандовал искать укрытие, и мы с несколькими бойцами молнией добежали до канавы, спрыгнули вниз и прижались друг к другу, будто испуганные кролики во время наводнения на маленьком клочке земли. Оставалось надеяться разве что на дедушку Мазая, спасавшего в рассказе Некрасова зайцев от паводка.
Снаряды били и били, грохот был жуткий, земля тряслась под ногами. Я прижался как можно сильнее к земле. На тот момент она была моим единственным другом и спасением. И хоть пишу слово Бог с большой буквы, но верующим в привычном всем понимании не являюсь. Обычно набожные люди часто подшучивают над такими как я, в том числе и атеистами: «Вот будете в самолёте падать, сразу начнёте молиться!» – говорят они с взглядом лисицы, прищуривая правый глаз.