Жжение. Женские рассказы. Татьяна 100 Рожева
Она поцеловала и держала его руку. В этот момент фото сделано. Папа этот через два года умер, а фото осталось.
– Интересный снимок… – сказала я, засмотревшись на просветлённую девушку, держащую ладонь старца как святыню. – От него как будто свет идёт…
– Да, отец его у себя на столе держит, проходит каждый раз мимо, говорит – храни её там, на небесах…
– О господи! – испугалась я. – Что с ней случилось? Она жива?
– Ну как сказать, жива… – нахмурился Артём. – У нас мама умерла, когда сестре было шестнадцать. Рак. Сестру как подменили, она такое стала вытворять! Однажды с подружкой решили умереть, наглотались каких-то таблеток, сели в автобус, который у нас в городе по самому длинному маршруту ходил, и поехали. Думали заснуть в дороге и не проснуться. Несколько кругов промотали, но то ли доза неправильная, то ли организмы молодые – их, косых, сняли в автобусном парке и отправили домой.
– А с чего вдруг решили умереть?
– Любовь несчастная у сестры была, а подруга с парнем поругалась. И плюс мама. Ну и решили: давай умрём? Давай! Я был дома один, отец в больнице лежал с язвой после смерти мамы, потом парень пришёл этой дуры-подруги. Мы намешали им банку воды с марганцовкой, сказали – пейте при нас, чтобы мы видели. Они – нам надо в туалет. Ну ладно. Закрылись. И тишина. Хорошо, пошли проверить – и хорошо, что у нас между туалетом и ванной перегородка не до потолка, зазор есть. Глянули туда, и парень как закричит – твою мать! А они там обе в кровавой ванне плавают. Оказывается, разломили бритву пополам, – раньше, помните, такие были, – залезли в ванну и полоснули друг друга по венам. Вытащили, отправили в больницу. Зашивали их без наркоза. Врач сказал – чтобы хоть боль запомнили, дуры! Сестра орала так! Потом вроде успокоилась. Отец вышел из больницы. Сестра замуж вышла. Ей девятнадцать и ему девятнадцать. Его родственники её в штыки. Он в Америку собирался уезжать. Тогда все уезжали. Она забеременела. Сказала ему. Он – ну что, сука, добилась своего? Хочешь связать меня по рукам и ногам! Иди, избавляйся от ребенка, не нужен этот ребенок сейчас. И мамаша его тут же – Мариночка, я уже договорилась о консультации, врач моя знакомая, всё сделает быстренько, иди. Она должна была завтра идти на консультацию к врачу, но не пошла. И пропала. Просто пропала. Никто не знал, где она. Через три дня объявили в розыск. И два следователя как в кино – один плохой, другой хороший. Плохой сразу мне – признавайся, гад, как сестру убил и где закопал! А добрый стал выяснять, были ли у неё дневники, записные книжки, телефоны, с кем общалась и т.д. Мы целый ворох её бумаг принесли ему, отдали. Он сел, стал все пересматривать, смотрит и откладывает, бумажку в одну кучку, бумажку в другую. Из маленькой кучки стал звонить. Вышел на жену полевого командира. Где муж? – Уехал три дня назад. Он – ага, три дня назад. А он один уехал? – Нет, с девушкой. – Такая и вот такая? – Да. Ну так и выяснили, что она на войну уехала. Война тогда шла за Карабах. Она, значит, никому ничего не говоря, собралась – и на границу. Тогда приехать в Карабах было легче лёгкого. Приезжаешь, тебе сразу форму,