Дживс и скользкий тип. Тысяча благодарностей, Дживс. Тетки – не джентльмены (сборник). Пелам Гренвилл Вудхаус
Конечно, жизнь для нее все равно останется горькой пустыней после того, как она лишится вас, но две тысячи фунтов – это все же кое-что.
– БЕРТИ! – произнесла тетя Далия.
– О, – говорит Джас Уотербери. – Я снова слышу рык этого льва. Ладно, даю вам время все обдумать. Буду у вас завтра с утра, чтобы услышать ваше решение, и если вы предпочтете не выписывать чек, я попрошу приятеля, может, он сумеет вас уговорить. Он мастер спорта по борьбе без правил, и зовут его Боров Джап. Когда-то я был у него менеджером. Теперь он больше не выступает, так как сломал одному типу в поединке позвоночник и с тех пор почему-то испытывает к этому виду спорта отвращение. Но до сих пор сохраняет прекрасную форму. Видели бы вы, как он пальцами щелкает бразильские орехи. Меня он очень уважает, и нет ничего, чего бы он для меня не сделал. Например, если кто-нибудь подставит меня в бизнесе, Боров сразу же ринется и оторвет ему руки-ноги, словно невинный ребенок, который гадает по ромашке: «Любит – не любит». Доброй ночи, приятных сновидений, – заключил Джас Уотербери и повесил трубку.
После такого крайне неприятного разговора я бы, конечно, будь моя воля, забился куда-нибудь в угол и сидел, зажав голову в ладонях и обдумывая создавшееся положение. Но тетя Далия слишком уж громогласно выражала желание услышать, что все это значит, пришлось начать с нее. Я упавшим голосом изложил факты, и она проявила столько сочувствия и понимания, что я был удивлен и растроган. С женским полом часто так бывает. Если вы в чем-то расходитесь с ними во взглядах, например, по поводу того, чтобы наклеить белую бороду и подвязать на живот подушку, они подвергают вас самому жестокому обращению, но стоит им увидеть, что человек действительно в беде, и сердце их оттаивает, злость забыта, и они, не жалея усилий, спешат оказать всякую мыслимую поддержку. Точно так получилось и с престарелой родственницей. Высказавшись по поводу того, что я осел из ослов и меня нельзя выпускать из дому без няньки, она продолжала уже в более ласковом ключе:
– Как бы то ни было, ты сын моего брата, маленьким я нередко тетешкала тебя на колене, хотя другого такого недоразвитого младенца я в жизни не видела, но ведь нельзя тебя винить за то, что ты был похож на помесь вареного яйца с куклой чревовещателя, и я не допущу, чтобы ты бесследно сгинул в калоше, в которую угодил. Я должна сплотиться вокруг тебя и протянуть руку помощи.
– Спасибо, единокровная старушенция. Ужасно благородно с вашей стороны это ваше стремление помочь. Но что вы можете сделать?
– Сама по себе, возможно, ничего, но я могу посовещаться с Дживсом, и совместно мы наверняка что-нибудь придумаем. Звони ему и зови скорее сюда.
– Его еще нет дома. Он играет в бридж у себя в клубе.
– Все-таки позвони. А вдруг…
Я позвонил и, к своему изумлению, услышал размеренный голос:
– Резиденция мистера Вустера.
– Господи, Дживс, я и не предполагал застать вас дома так рано.
– Я уехал раньше срока, сэр. Сегодняшняя игра не доставила мне обычного удовольствия.
– Плохая карта шла?
– Нет,