Вдох-выдох. Мария Акулова
обязательно приеду, Константин Львович, только не поговорить, а проследить за тем, как вы отказываетесь от тендера.
По ту сторону снова повисло напряженное молчание, а Саша как завороженная смотрела на светящийся экран, который отсчитывал секунды разговора.
– Ублюдок, – наконец-то прозвучало из Киева.
– Я на вашем месте попридержал бы язык, мое терпение тоже не безгранично. За ваши слова придется отвечать не вам. Неужели не жалко собственного ребенка?
– Алекс, ты слышишь меня? – сначала девушка лишь кивнула, и только увидев, как ненавистное уже лицо расплывается в улыбке, поняла, что по телефону ее кивок не передастся.
– Да.
– Я решу все в несколько дней. Слышишь меня?
– Да.
– У тебя есть все необходимое? – Саша подняла взгляд, встречаясь глазами с жестким, тяжелым ответным взглядом Самарского.
– Да… – не так уверено, как хотела. По правде, ничего необходимого у нее с собой не было. Ее сумку забрали, оставив не только без средства связи, а и без единственного действенного средства в случае чего…
– Не недооценивайте меня, Константин Львович, я содержу вашу дочь не хуже, чем вы сами. Во всяком случае пока… А что будет дальше – всецело зависит от вас.
– Если с ней что-то случится, Самарский, клянусь, ты за это заплатишь, – интонация, с которой были сказаны слова, не предвещала легкой смерти, хотя вряд ли могла сейчас и вправду испугать Яра.
– Все зависит только от вас одного, всецело. Не забывайте об этом… – и прежде, чем Титов успел что-то ответить, Самарский нажал отбой.
Резкость была присуща этому человеку во всем, как в словах, выражениях, взгляде, так и в движениях. Стоило разговору закончиться, как он уже встал, тем самым заставляя Сашу отпрянуть.
– И что же из «необходимого» у тебя есть?
– Мне нужны мои вещи, – Саша вскинула голову, пытаясь если не бросить вызов, то перестать чувствовать себя столь ничтожной, уткнувшись взглядом в широкую грудь.
– Какие?
– Мне нужна моя сумка.
– Что в ней?
– Мои вещи.
Яр сделал глубокий вдох, пытаясь сохранить самообладание.
– Девочка, ты понимаешь, что подобным поведением заставляешь меня сильно нервничать?
– Мне. Нужна. Моя. Сумка, – Саша отчеканила каждое слово, будто проблема была в том, что собеседник их элементарно не понимает.
– Зачем? Что в ней?
– Мои вещи.
– Нет, – терпение Самарского закончилось. Если раньше, возможно, он пошел бы на небольшие уступки, подобная манера общения не вызывала в нем никаких чувств, кроме как желания пристукнуть эту маленькую заразу на том же месте. – Если ты будешь продолжать в том же духе, комнату придется сменить на подвал… Приятного дня, Александра Константиновна, – и так же поклонившись, как сделал это в самом начале беседы, Яр вышел из комнаты.
За дверью послышались голоса, люди перекинулись парой фраз, снова трижды сработал