Особый ребенок: исследования и опыт помощи. Выпуск 9. Сборник статей
жизненной перспективе, работы Ж. Нюттена и др. показывают, что определенное попадание в социальную позицию, социальную ситуацию сразу же приводит к тому, что начинаются дезориентация и потеря жизненной перспективы.
Второй вопрос, с этим связанный: не является ли диагноз, как «черная метка» (например, когда больному впервые говорят, что у него онкология), своего рода порождением того, что культурологи называют «культурным шоком»? Я говорю об онкологических больных. Но когда ставят диагноз ребенку – что происходит с родителями? У них – тот же самый культурный шок. А что такое культурный шок? Он возникает, как писали культурные антропологи, когда человек переходит из одной культуры в другую. Таким образом, диагноз вырывает вас из культуры и переводит в другую культуру, и вы становитесь отверженным, мигрантом в своей стране. Это – переход из культуры в культуру, и тут начинает действовать вся симптоматика, экзистенциальная фрустрация культурного шока. Ее механизмы детально описаны культурными антропологами, но мы, когда работаем с клиникой или трудными детьми, эти механизмы не описываем. Поэтому я прошу задуматься о других системах отсчета: каждый раз, ставя диагноз ребенку или взрослому, задумаемся, насколько диагноз переводит его в другое культурное пространство или пространство, называемое Э. Гуссерлем или Ю. Хабермасом «жизненным миром». Когда ребенок получает этот диагноз, у него меняется жизненное поле, как сказал бы К. Левин, меняются жизненный мир, вся система ценностей, и общество начинает относиться к нему по-иному. Заметьте, что по-иному начинают относиться сами родители, хотя они вместе с ним «переезжают» в это иное пространство. Иначе относятся врачи, педагоги, учителя. Эти разные системы отсчета нужно внимательно анализировать.
Следующий момент, на который обращаю ваше внимание: как влияет на мотивационную динамику и психосоматику больных такая вещь, как отсутствие или присутствие в их жизни значимых других? Понятие «значимый другой» введено гениальным психологом и психиатром Г. С. Салливаном и так же известным Ж. Мидом. Всегда рядом с человеком должен быть значимый другой. Когда пространство значимых других сужается, оскудевает, испаряется, происходит следующее: человек оказывается вырванным, как гриб из грибницы, из системы социальных связей, оказывается приговоренным к изоляции, к одиночеству. Поэтому каждый раз, когда мы говорим об учителе, о семье, о родителях, важно понять – становятся ли они значимыми другими?
Я до сих пор ощущаю потрясение после просмотра фильма «Антон тут рядом». Он не только об Антоне. Это – приговор культуре полезности, тому обществу, которое не дает возможности детям и взрослым наладить человеческие каналы общения. Какой колоссальный труд нужен, чтобы Антон в другом взрослом увидел значимого другого – я говорю термином Ж. Мида и Г. С. Салливана! Не является ли значимый другой, которого он принял, ключевым мастером и гением психотерапевтических эффектов? Если он кого-то принял, то он