Реквием по Высоцкому. Светлана Ермолаева
взошел – я птицею упала
И о землю черную – крылом.
Все во мне от горя помутилось,
Несмотря – что я тебе чужая.
Может, Господь
Даровал мне милость:
Моей боли нет конца и края.
Я с собой в могилу унесу
Не о том пустое сожаленье,
Не пришлось с тобой бродить в лесу,
А надежду: будет воскресенье!
Мы с тобой воскреснем и вовеки
Будут рядом наши имена.
Если так скорбеть о человеке,
Две души воскреснут, как одна.
К мертвому – странная тяга…
К мертвому – странная тяга.
Скорбь почитаю за благо.
Мы ведь совсем незнакомы.
В горле – рыдания комом.
Володя, Володя, любимый,
Со мною ты рядом незримо:
И руки твои, и глаза.
О Господи, так ведь нельзя!
Может, все просто совпало.
Я в это лето устала,
Твоя в сорок два кончина
Душу в печаль заточила.
Володя, Володя, любимый,
Со мною ты рядом незримо:
И руки твои, и глаза.
О Господи, так ведь нельзя!
Скажут, с ума я сошла —
Мертвого друга нашла.
Будет ответ мой такой:
– Нету живых под рукой!
Я по тебе тоскую бесконечно…
Я по тебе тоскую бесконечно.
Наверно, так назначено судьбой:
Тебе уйти, а мне терзаться вечно
И рваться вслед —
За мертвым, за тобой.
Нет слез уже.
Так выплачу я душу —
Мои глаза, как выжжены, сухи.
Прости, прости!
Я твой покой нарушу
Послав тебе, ушедшему, стихи.
Пламя погасло
«Не поставят мне памятник в сквере…»
1
25 июля восьмидесятого года
Умер единственный в мире
Володя.
Рано, так рано! —
Рыдай иль молчи —
Пламя погасло у тонкой свечи.
Жил он на голом,
Натянутом нерве!
Умер Володя —
Последний из первых.
Может, пройдет лет десяток —
И в сквере
Памятник[1] будет ему, его вере
В жизнь справедливую,
Как он мечтал.
Умер Володя – устал…
2
Нет безысходного горя.
Солнце сияет в саду,
Птицы поют на просторе…
Я, спотыкаясь, бреду.
Нет безысходного горя.
Падают листья, шурша…
«Нет», – говорят.
Я не спорю.
Знаю, что в горе
душа.
Похороны
28 июля 1980 года
Белый гроб качался и плыл
По цветам, по цветам, по цветам…
Ты меня никогда не любил,
Но полюбишь —
Мы встретимся там.
Ты меня никогда не любил
И не знал,
Что