С моим ручным мармотом… Юмористические стихи, рассказы. Пародии. Юрий Лифшиц

      Когда бы ведали они,

      что, если заглянуть в мага́зин¹,

      то нацидеи² искони

      на каждой полке – словно грязи.

      А понимающий народ,

      который зря не точит лясы,

      по полкило ее берет

      иль половину этой массы.

      Конья́ки³, граппы, вискари,

      по крайней мере, не слабее,

      но кто там что ни говори,

      в них нету никакой идеи.

      Когда ж у нас плешивый Herr⁴

      давал идею на талоны,

      то разнесли СССР,

      хоть были против миллионы.

      И мусульманин, и еврей,

      и друг степей, когда-то дикий,

      все нагрузились до бровей

      идеей нашей белоликой.

      Есть и у нас иная прыть,

      мы ничему не кажем дули:

      мы можем салом закусить,

      хватив «07» «Напареули».

      Однако, ежели принять

      на грудь стакан идеи нашей,

      не сможет никакая дрянь⁵

      именовать Россию Рашей!

      И даже тот, кто тянет в рот

      «Тенуте Солета Киянос⁶»,

      порой с устатку шибанет

      среди своих по сотне на нос.

      И что ему тогда Давос,

      что этот Брисбен кенгуриный!

      Замочит он любой вопрос,

      шарахнув трижды по единой.

      И дивный новый русский дом

      восстанет, словно Галатея,

      а жирный западный кондом

      помрет от зависти шизея⁷.

      А то ведь «Русь – жена моя», —

      сказал поэт на всю округу,

      но если сил нет ни черта⁸,

      то незачем винить супругу.

      А тут и силы вроде есть

      и деньги, пусть и в оффземшаре⁹,

      а главное – идей не счесть,

      хоть все и в крупном перегаре.

      Пусть не сложился коммунизм

      (видать, идеи не хватало),

      но гадский империализм

      ужо получит по сусалам!

      Ужо похерим на века

      мы доу-джонсовскую моську,

      ужо посмотрим свысока

      на бивалютную авоську.

      Россия станет как ковчег

      среди вселенского потопа,

      а каждый русский имярек

      не скажет: «Наше дело – .опа¹⁰!»

      Поэты, сбегав на Парнас,

      о нашей славе сложат руны…

      На добрый пир и в добрый час

      зовут нейлоновые струны!