Публичное бесстыдство, или Полнейшее безрассудство. Вторая глава. Полина Борисова
и душою
Мне разрешено
Наслаждаться жизнью
Быть самой собой
В первозданном виде
Нарушив ваш покой
Я конечно всю свою одежду оставила в машине, вся одежда – это лишь мой сарафан, который надела утром на голое тело. Я теперь осторожно ступаю по мокрой лестнице в воду. Ступеньки кончились, начался мелкий гравий. Я опускаюсь и плыву. Уже нет утреннего тумана. Из-за поворота показался теплоход. Пусть он еще далеко, но идет полным ходом на меня, и мне нужно побыстрей освободить ему его фарватер. Я уже наплавалась, гребу к берегу и усаживаюсь на ступеньки. Теплоход проплывает белой махиной мимо, палубы его еще пусты, а с капитанского мостика на меня никто не смотрит, там следят за курсом. Пассажиры наверно еще спят, а матросам им совсем не до меня. Я все равно машу рукой ему в след, может кто и увидит меня сквозь стекло своего иллюминатора огромного или совсем малюсенького.
Я добираюсь до дома без каких-либо приключений. Ну конечно, я дошла до машины и мне пришлось одеться, потому что, кто-то все таки маячил у других машин. В доме, я надеюсь, не должно быть сюрпризов, но быть застрахованным от любых неприятностей невозможно – они могут случится всегда. Здесь, в этом доме мне приходиться сначала всё обойти и проверить как следует, что возможно. Как-то я столкнулась с оставленными гостями. Они еще спали, а меня не предупредили, а я уже стаскивала с них постель. Ничего особо не перепугалась, не успела. Пока они глаза продирали, я сообразила, что к чему. Потом, если это происходит, можно еще разуметься возмутиться, потребовать неустойки и красиво свалить.
У меня есть несколько правил, одно из них я не работаю при жильцах и при ком бы то ни было. Если кто-то в доме, я разворачиваюсь и уезжаю, это их проблемы, деньги я не возвращаю. Еще если я что-то случайно разобью, я сама скажу, и не вешайте на меня свою неуклюжесть, можете вычесть из следующего гонорара. А ценности, которые вам дороги, храните в шкафах и сейфах и лучше дома, а не тут.
Обычно с новыми клиентами разговоры коротки. Я им вешаю лапшу на уши, что я баптистка и хожу по три раза на неделе на собрания и почитаю великим грехом присвоение чужого. Для начала прокатывает, а потом все привыкают к моей чистоте и аккуратности. А о честности и порядочности, даже разговор не заходил ни с кем и никогда.
Вот машин во дворе нет, уже хорошо. Я закрываю ворота, отпираю дом. Кричу для приличия. После их выходных бывает трудно различить чье-либо присутствие. Я обхожу комнаты одну за другой. Никого – хорошо. Этот понедельник радость, из пяти спален, в пользование брали лишь три, но это тоже работа.
Я собираю все грязное белье в корзину. Кухонные полотенца, салфетки, скатерти тоже. В отдельном домике, где у моих хозяев гараж, там еще помещение под прачечную. Там есть две большие стиральные машины. Иногда даже не все заходит, ну а сегодня, я вторую я могу использовать лишь под свои вещи.
А сейчас лето и пока тепло. И все очень просто. Мне нравится лето ещё просто потому, что достаточно надеть на себя что угодно – любое платье или майку и не думать про свой вид.
На нынешней работе можно не заморачиватся с офисной одеждой и макияжем, не так, как если бы я ходила куда-нибудь в контору. Там строгие правила на этот счёт, и может получиться, что вся получка уходит