Набоковская Европа. Евгений Лейзеров
(взволнованно):
Постойте, постойте, я абсолютно не знаю, что нужно спрашивать.
А.Я.:
Не беспокойтесь, она сама вам все скажет.
Александра Яковлевна, быстрым шепотом повторив номер, потянулась к столику с аппаратом. Как только она приложила трубку к уху, тело ее на диване приняло привычную телефонную позу, (полулежачую), оправила, не глядя, юбку, голубые глаза задвигались туда и сюда в ожидании соединения.
А.Я.:
Хорошо бы…
барышня откликнулась, и А.Я. сказала номер с каким-то абстрактным увещеванием в тоне и особым ритмом в произношении цифр – точно 48 было тезисом, а 31 антитезисом, – прибавив в виде синтеза: яволь.
…Хорошо бы, если б она пошла туда с вами. Я уверена, что вы никогда в жизни…
Вдруг, с улыбкой опустив глаза, поведя полненьким плечом, слегка скрестив вытянутые ноги:
Тамара Григорьевна? новым голосом, мягким и приглашающим. Тихо засмеялась, слушая, и ущипнула складку на юбке.
Да, это я, вы правы. Мне казалось, что вы, как всегда, меня не узнаете. Хорошо, – скажем: часто.
Усаживая тон свой еще уютнее:
Ну, что у вас слышно?
Слушает, что слышно, мигая; подталкивает коробку с зеленым мармеладом по направлению к Федору Константиновичу; носки ее маленьких ног в потертых бархатных башмачках начинают легонько тереться друг о друга; перестают.
А.Я.:
Да, мне уже об этом говорили, но я думала, что у него есть постоянная практика.
Продолжает слушать. В тишине раздается бесконечно малая дробь потустороннего голоса.
Ну, это глупости, ах, это глупости.
(через минуту): Значит, вот у вас какие дела.
со вздохом: Да так себе, ничего нового. Александр Яковлевич здоров, занимается своим делом, сейчас в концерте, а я так, ничего особенного не делаю. У меня сейчас сидит… Ну, конечно, развлекает его, но вы не можете себе представить, как я иногда мечтаю куда-нибудь с ним поехать хотя бы на месяц. Что вы? Нет, не знаю куда. Вообще иногда очень на душе тяжко, а так ничего нового.
Медленно осмотрела свою ладонь, да так и осталась с приподнятой рукой.
Тамара Григорьевна, у меня сейчас сидит Годунов-Чердынцев. Между прочим, он ищет комнату. У ваших этих еще свободно? А, это чудно. Погодите, передаю трубку.
Федор:
Здравствуйте, (кланяясь телефону), мне Александра Яковлевна…
Звучный, так что даже защекотало в среднем ухе, необыкновенно проворный и отчетливый голос сразу завладел разговором.
Голос Тамары Григорьевны (быстро рассказывает):
Комната еще не сдана, и они как раз очень хотели бы русского жильца. Я вам сейчас скажу, кто они. Фамилия – Щеголев, это вам ничего не говорит, но он был в России прокурором, очень, очень культурный, симпатичный человек… И, значит, жена его, тоже милейшая, и дочь от первого брака. Теперь так: живут они на Агамемнонштрассе, 15, чудный район, квартира малюсенькая, но хох-модерн, центральное отопление, ванна, – одним словом, все-все-все. Комната, в которой вы будете жить, –