Неоконченное дело. Лео Брюс
записку на столе в кухне. Полиция забрала ее, хотя записка предназначалась мне лично. Он написал, что больше не в состоянии выдерживать всего этого – допросов и прочего, – а потому собирается повеситься. Так он и сделал. Причем прямо у меня в кладовке, оставшись в одной ночной рубашке.
– Когда примерно это произошло?
– Не могу сказать с уверенностью. Вчера вечером он лег в постель одновременно со мной. Где-то около десяти часов. Разумеется, нам обоим не стоило задерживаться в этом доме ни на день после убийства, но власти внушили, что без наших показаний не обойтись. Как тут было поступить? Ничего не поделаешь. Думаю, потому у бедного Дункана мозги и съехали набекрень, ведь его постоянно вызывали в библиотеку, где нашли труп. А утром он тоже оказался мертвым.
– Значит, у вас с ним была общая спальня? – спросил Биф.
– Да, – лаконично ответила миссис Дункан.
– Но отдельные кровати? – предположил сержант.
– Если уж вам охота влезать в такие подробности, то да – отдельные, – последовал ответ.
– И вы не слышали, как он встал и вышел из комнаты?
– Нет. Но в том не было ничего необычного. Он вечно о чем-то беспокоился по ночам. Очень волновался, и почти всегда попусту.
Голос Бифа приобрел мрачный тон.
– А где он сейчас? – спросил он кухарку.
Показалось, что из всех присутствовавших подобный вопрос ее смутил меньше остальных.
– Да в той же кладовке. Лежит, накрытый простынкой. Полиция посчитала это пока достаточным.
Биф заново скрестил ноги.
– А сейчас я хотел бы задать вам вопрос относительно прошлого, – сказал он.
Миссис Дункан вновь чуть заметно насторожилась.
– Я мало о чем могу вам рассказать, – предупредила она.
– К примеру, как часто посещали дом гости? Насколько регулярно наносили сюда визиты?
– Сюда почти никто не приезжал, если подумать. Раньше порой заглядывал преподобный Смайк, когда собирал по подписке деньги на благотворительность. Еще доктор Бенсон, мистер Питер, а больше я сейчас никого и не припомню.
– А когда старый мистер Феррерс был еще жив?
– Да то же самое. Очень мало незнакомцев бывало тут. Прибавьте только его стряпчего и адвоката мистера Николсона. Да был еще один юрист, часто являвшийся по делам, но он, кажись, виделся только с мистером Стюартом.
– Как его фамилия? – спросил Биф, прилежно делая записи в своем блокноте.
– Орпен, если не ошибаюсь, – ответила кухарка так, словно говорила о человеке, вызывавшем у нее неприязнь.
– Вы его хорошо помните? – Биф обращался теперь к Питеру Феррерсу.
– Да, хорошо. Но только на самом деле его фамилия Оппенштейн. А чем он занимался, я так до конца и не выяснил.
– Он появлялся здесь в последнее время? – Биф снова задал вопрос миссис Дункан.
– При мне после смерти старого мистера Феррерса он приезжал сюда только однажды, и с тех пор я его больше не видала.
– Гм. Наверное,