Тáту. Вячеслав Дегтяренко
всё то, что может блестеть: пуговицы, кокарда, бляха. Причём бляхе солдатского ремня придавалось колоссальное значение. Она быстро окислялась, тускнела на влажном воздухе и требовала обработки по нескольку раз в день. За нечищеную бляху любой старослужащий мог нанести удар в область грудной клетки. Нечищеная или случайно расстегнутая пуговица на кителе отрывалась иногда с остатками материи и последующим ударом. Следующим элементом служили сапоги. Но здесь – без комментариев. «Сапоги – зеркало души», – сказал сержант Пейшель на утреннем построении. Далее следовал поясной ремень. Он должен был затянут таким образом, чтобы между ним и животом не пролез и палец. Окружность талии новобранца (духа), которая определяла длину ремня, измерялась по окружности головы на уровне подбородка и темени. Тучным солдатам не везло. Лица их синели, краснели, и после пары пинков им разрешалось расслабить ремень. На свободном внутреннем крае ремня мы вырезали зубчики. Каждый зубчик – месяц службы. У каждого солдата был карманный календарь, в котором он иглой прокалывал пережитый день. Даже спящий он знал, сколько осталось дней до ДМБ.
Был ли Новый 1990-й год?
Мы сидели в ленинской комнате вместе с командиром роты и удивлялись новому слогу первого Президента Советского Союза. Ведь ещё год назад, это слово было ругательным и ассоциировалось с заокеанским врагом, которого карикатурно толстым в штанах в полоску, с цилиндром на голове и моноклем в глазах изображали в журнале «Крокодил».
На столах-партах расставлены бутылки лимонада, печенье, да по яблоку на человека.
– Ты чего бы хотел сейчас, Слава? – спросил у меня Ахмед из Таджикистана, когда мы пили «Ситро» под бой курантов на Спасской башне.
– Я бы…? Да, наверное, как и любой из здесь присутствующих – оказаться поскорее дома.
– Давай выпьем за то, чтобы наши желания поскорее сбылись!
В дальнейшем мы часто общались с ним, описывая друг другу, как выглядит наша Родина за забором КПП. Ахмед не мог поверить, что в Пасху принято разбивать варёные крашеные куриные яйца и на слова «Христос воскрес!» отвечать «Воистину воскресе!», сопровождая это трёхкратным поцелуем.
– И что, я могу подойти к первой девушке и сказать ей «Христос воскрес!» и поцеловать её три раза, а она не позовёт милицию?
– Можешь Ахмед!
– И когда эта ваша Пасха должна состояться?
– В конце апреля.
– Поскорей бы!
Ахмед обучил меня трём десяткам основных таджикских слов, русскую транскрипцию которых я записал у себя в блокноте.
Командир роты после команды «отбой» ушёл встречать праздник в круг домочадцев, а мы, лёжа на койках, до утра слушали продолжение банкета старослужащих. Не обошлось и без обязательных построений и сорокасекундных одеваний.
Карантин должен был скоро закончиться. Прошёл месяц службы.