Не смей меня касаться. Марина Дмитриева
сексуальный бюстгальтер.
– Эй, детка, как там тебя?! – обратился ко мне хозяин байкерского клуба.
– Т-таня…
– Иди вручай награду победителю.
Ноги подкашивались, а вокруг все улюлюкали и свистели, подбадривая, но на деле только еще больше смущая меня. Сделала один шаг, второй, дальше оказалось легче. Когда я подошла ближе, Шувалов заграбастал меня в свои объятья и начал целовать. Мужские пальцы чуть сдавили затылок, мужской рот властно разжал мои дрожащие губы, твари внутри живота зашевелились, а когда его рука легла на мою попу, подтаскивая нижнюю часть туловища прямиком к ширинке его брюк, стали биться током. Крик, свист и аплодисменты ворвались в уши, полностью дезориентируя во времени и пространстве. Голова пошла кругом. И я центр мира в этом танце. Для устойчивости крепко схватились за широкие мужские плечи, а мои губы, видно, для лучшей сцепки, чтобы удержаться в этой крутящейся и кричащей действительности, впились в мужской рот, вызвав у Шувалова глухой стон. Это безумие! Это сказка… Да, точно сказка, в которой я – скромная бухгалтерша Таня Лазарева – очутилась по какому-то странному стечению обстоятельств. Меня, видимо, с кем-то перепутали. Наконец, мужские руки на моем теле разжались, а губы отстранились, прерывая поцелуй. Открыла веки, но сказка не исчезла, ведь на меня смотрели серые лучистые глаза настоящего принца.
– Где мой трофей, Таня?
Осторожно, заливаясь краской, протянула ему свой простенький черный лифчик.
***
Пришла домой вся зацелованная и растрепанная. Конечно, ведь мы еще минут пятнадцать целовались с Сашкой возле подъезда. Впрочем, не только целовались… Шувалов взрослый и, подозреваю, достаточно опытный мужик, лобызания ему быстро наскучили. Совсем скоро наглая ладонь накрыла мою грудь, а вторая рука, крепко держа меня чуть пониже спины, за одно весьма пикантное место, вдавила мое туловище в мужское тело, так близко, что я ощутила желание, вздыбливающее джинсы Алекса. Сильные пальцы попеременно сжимались то на груди, то на моих ягодицах, и низ живота горячо пульсировал, желая еще более смелых ласк, прикосновений без всякой цензуры. Трусики, наверно, мокрющие уже. Алекс постанывал прямо мне в губы, тяжело дышал, а моя голова продолжала кружиться.
– Таня, от осознания, что на тебе сейчас нет лифчика, я дурею, – глухо прошептал Шувалов, интенсивно сдавливая мою грудь. – Пригласи меня, пожалуйста, к себе.
– Я живу с родителями и младшей сестрой.
– Че-е-ерт!
– А ко мне ты не поедешь?..
В животе, в который раз за сегодняшний вечер, случился жаркий толчок. «Пожалуйста, пожалуйста… Забудь про свои дурацкие правила, Таня! Настоящая страсть не признает никаких рамок, – кричала во мне давно не знавшая радостей плотской любви женщина. – Поломалась немного и хватит!» Но, несмотря на ее призывы, я отрицательно покачала головой. Феминистка и отличница одержали верх, скрутили этой развратнице ноги, которые она, я, бесстыдно расставляла, позволяя мужским