Крещение Новгорода. Сергей Пациашвили
лицо его было повёрнуто к лошадиному заду. Руки купцу связали за спиной и так отпустили. Больших усилий стоило ему уворачиваться от копыт лошади при беге. Так под всеобщий хохот разбойников он побежал по лесной тропинке.
– Мой отец мёртв, – говорил Василий, – но это не значит, что я больше не боярин. Я дружинник, а дружина делает, что хочет.
Василий будто бы специально дразнил богачей и старшин из Людина конца, а затем перед простыми людинцами говорил о необходимости сплотиться против знати из Славенского конца. Он будто бы намеревался стравить между собой два конца Новгорода, вызвать на бой самого Добрыню, чтобы восстановить своё честное имя. Только один человек мог остановить страшные потехи Василия – его мать. Нередко обиженные купцы из Людина конца ходили к ней жаловаться на сына и нередко так возвращали себе некоторое утраченное имущество. И всё же, Василий жил уже не бедно, и делал всё, чтобы не вернутся к тому нищему положению, в каком он оказался, когда был изгнан из Славенского конца. Женщины его любили и одаривали своей любовью. Из-за этого его названная жена Глафира сильно ревновала и однажды ушла от него, а затем, будто бы назло, стала женой одного из сыновей Чурилы. Это сильно расстроило Василия, и он пил беспробудно три дня, утопая в вине и женской ласке. И всё же, здесь не было ни одной женщины знатного сословия, ни одной, которая могла бы быть ему равной. И каждый раз, когда мать уговаривала своего сына жениться, он отвечал лишь ей:
– Моей женой может стать только девушка из знатной семьи. Такова была воля моего отца. И я её не нарушу.
– Эдак ты никогда не женишься, и я никогда не увижу внуков, – отвечала мать.
– Пусть так, но зато я останусь собой. А внуков ты увидишь. У тебя ещё Никита есть, скоро тоже взрослым мужем станет.
Так минул ещё один год. А в новом году в Новгороде закипели новые страсти. Летом в самом центре Новгорода в думскую избу понабилась вся дружина. Стояли локтем к локтю, с трудом дышали. Лишь один боярин сидел просторно на возвышении – воевода Добрыня в окружении своей старшей дружины.
– Вот зачем я вас собрал, бояре, – говорил воевода, – пришёл гонец из Киева с вестями от самого нашего князя Владимира. И вот какие вести он принёс. Князь распустил войско чародеев в Киеве. Спокойно, это не значит, что все прежние клятвы не имеют больше силы. Мы – друзья клана Змея, и остаёмся таковыми, как и прежде. Но великий князь набирает новое, своё войско, чтобы идти в Ромейскую Державу. Когда-то киевская дружина под командой князя Олега брала сам великий город Царьград. Сейчас же великий князь заключил с их кесарем дружеский союз. В Ромейской Державе поднялся страшный бунт, и подавить его ромеи сами не в силах. Между нами говоря, они давно уже подавляют восстания и ведут войны не своими руками, а руками наёмников из других стран, и щедро за это платят. Теперь они обратились за помощью к нашему князю. Князь поможет им и взамен получит всё, что попросит. Из Новгорода выступит войско в три тысячи воинов в помощь