Границы бесконечности. Лоис Буджолд
заметался в кровати, скидывая с себя больничные простыни. Медицинский монитор тревожно запищал. Тяжелые бесполезные руки болтались из стороны в сторону, как неживые.
– Это я крал у Барраяра? Я крал у моих собственных мертвецов?..
Он сбросил ноги и мощным усилием пресса вскочил с кровати. На миг выпрямившись, он резко качнулся вперед и, тут же потеряв равновесие, чуть не грохнулся на пол. Иллиан успел вскочить и поймать его.
– Какого черта, парень?! Что за шутки?
Майлз и сам толком не знал.
– Что вы делаете с моим пациентом? – крикнул, врываясь в палату, бледный военврач. – Он только что перенес серьезную операцию!
Доктор был разозлен и испуган, а вбежавший следом за ним медбрат вообще находился на грани истерики. Он попытался остановить своего начальника и даже схватил его за руку, пролепетав:
– Сэр, это шеф службы безопасности!
– Я знаю, кто он. Но будь он хоть призраком императора Дорки, я не позволю ему заниматься здесь его… работой! – Врач воинственно уставился на Иллиана. – Ваши допросы, или что вы тут затеяли, можете проводить в своих застенках. Я не допущу подобного в госпитале. Этого пациента еще нельзя тревожить!
У Иллиана вид был сначала недоумевающий, потом возмущенный.
– Я не…
Майлз прикинул, не следует ли ему артистично нажать на какие-нибудь нервные окончания и заорать благим матом, но сейчас, к сожалению, ему нечем было нажимать.
– Внешность бывает так обманчива, – промурлыкал он на ухо Иллиану, повисая на его руках. Сжав зубы, он изобразил мученическую улыбку.
Иллиан нахмурился, но очень бережно уложил молодого человека в кровать.
– Все в порядке, – прохрипел Майлз врачу. – Все в порядке. Я просто… просто… – «Разволновался» не вполне характеризовало ощущения Майлза, ему казалось, что сейчас у него лопнет голова. – Ничего.
Чувствовал он себя хуже некуда. Подумать только: его заподозрил Иллиан, который знает Майлза всю жизнь, который, казалось бы, полностью ему во всем доверяет… Майлз гордился этим доверием, гордился тем, что он, еще такой молодой офицер, выполняет самостоятельные задания… Похоже, на деле его служба была не государственной необходимостью, а просто удобным предлогом загнать подальше опасного и неуклюжего щенка-фора. Игрушечные солдатики… А теперь он еще и растратчик! Какое страшное пятно на его чести – и на его разуме. Можно подумать, что Майлз не знает, откуда берутся финансы империи и какой ценой они достаются.
Черная ярость сменилась черным отчаянием. Неужели Иллиан – Иллиан! – действительно подумал, пусть даже на секунду… Да, он подумал. Он не пришел бы сюда, не расспрашивал бы его, если бы не был всерьез обеспокоен возможной справедливостью обвинений. К своему ужасу, Майлз почувствовал, что тихо плачет. Будь прокляты эти лекарства!
Иллиан смотрел на него с тревогой.
– Майлз, так или иначе я должен объяснить твои затраты уже завтра. Пойми, это затраты моей организации.
– Лучше я предстану перед трибуналом.
Иллиан