Застольные беседы. Плутарх
ревнители ухищрений, “спорщики” и “заковырщики”» (Лурье, с. 204). Как видно, некогда сказанное Демокритом о софистах «старых» подходило и для характеристики софистов следующих поколений.
24
Когда Фриних и Эсхил… – Это объяснение этиологии известной поговорки соответствует аристотелевской теории развития трагедии из культа Диониса, не отвергаемой и современной наукой. Эсхил и Фриних оказываются как бы реформаторами трагедии, отойдя от традиционного действа с главным лицом – Дионисом и обратившись к мифам и сюжетам, не имеющим отношения к образу этого бога.
25
Распевать так называемые сколии… возложив на себя венки, которые знаменуют освобождающую силу бога… – Венки на пиршествах надевались после трапезы в знак перехода к винопитию и, следовательно, к почитанию бога вина.
26
Текст в этом месте испорчен. Переводчик принимает чтение Хуберта.
27
Сколии (σκόλια) – застольные песни, пестрые метрически и содержательно, часто импровизации. Подборку сколиев см. Ath. 694 с sq.; PLG, ν. III, p. 643–645. Сохранившиеся сведения о сколиях – из поздних источников, за исключением данного Плутархова рассуждения. Смысл названия «сколии» был, видимо, темен уже в античности. По Плутарху, он объясняется двояко – либо трудностью исполнения, требующего музыкальных навыков, либо запутанностью выбора следующего исполнителя. Оба объяснения ориентированы на семантику прилагательного σκόλιος, к которому, скорее всего, действительно восходит название сколиев: 1) «кривой», «извилистый», «запутанный»; 2) «трудный», «прихотливый» – переносное значение. Ср. также Sch. Grg. 451 е; Ath. 694 а. У античных схолиастов есть и такое объяснение: сколии именуются так «по противоположности» (έκ του εναντίου), ибо в действительности очень просты (ευκολα; άπλα) (см. Sch. Ar. Vesp. 1239). О сколиях в целом – RE, HalbBd XV 558 sq.
28
…миртовую ветвь, называемую эсаком… – По определению Гесихия, эсак (αί'σακος) – «ветвь лавра, которую держат в руках исполняющие гимны к богам» (Hsch. s. ν. αϊσακος, ср. EM, s. v. αϊ-τακος). Скорее всего, некогда сакральная функция лавровой (или миртовой) ветви уже в античности стала переосмысляться рационалистически как простой знак очередности в пении. Это толкование основано на этимологическом сближении αϊσακος с άδειν («петь»), что современные этимологи не подтверждают. Есть также указание, что «под эсак» пели сколии те, кто не мог аккомпанировать себе на лире (Sch. Ar. Vesp. 1239).
29
…как щеголь… – Словом «щеголь» переведено греч. εύπά-ρυφος, «окрашенный пурпуром» – об одежде, а метонимически о тех, кто одет с вызывающей роскошью; в новоаттической комедии – примета неотесанного скоробогатея, часто из вольноотпущенников. Специфику этого социально-психологического типа, ставшего и комедийным, подметил Аристотель: если богатых характеризуют высокомерие и надменность, то «люди, недавно разбогатевшие, обладают всеми пороками в большей и худшей степени, потому что быть вновь разбогатевшим значит