Футуризм и безумие (сборник). Александр Закржевский
нет ни капли смысла, но это именно входит в задачу Кручёных, так как обыкновенный, логический смысл ему совершенно не нужен. Он открыл новую истину, что «неправильное построение предложений (со стороны мысли и гранесловия) даёт движение и новое восприятие мира, и обратно – движение и изменение психики рождают странные, «бессмысленные сочетания слов и букв».
«Поэтому – продолжает Кручёных – мы расшатали грамматику и синтаксис, мы узнали, что для изображения головокружительной современной жизни и еще более стремительной будущей – надо по новому сочетать слова, и чем больше беспорядка мы внесем в построение предложений, тем лучше».
Творчество должно видеть мир с конца, должно научиться постигать объект интуитивно, насквозь, и достигать его не тремя измерениями, а четырьмя, шестью и более, нужно, уничтожить бывшие до сих пор в употреблении слова и выдумывать новые, чисто русские, например, вместо слова университет – «всеучебище», вместо слова морг – «трупарня», и т. д. Хотя Кручёных и критикует итальянских футуристов, упрекая их в шарлатанстве и пустозвонстве, а о себе и о своих товарищах говорит: – «мы торжественны», это только наивное игнорирование своей собственной несерьёзности. Именно в нём много неприятной игривости и школьничества, больше, чем у других футуристов, а его стихи производят впечатление какого-то бесцеремонного вздора… Кроме того, нужно заметить, что и сам Кручёных так же, как его противники – эгофутуристы – воспринял относительно культа слова, как такового метод все того же Малларме, у которого также слово постепенно изгнало из его стихов чувство, идею, логику и синтаксис. Но Малларме был талантлив, и в его заумном творчестве был вкус, была красота, было уважение к чуду словотворчества, а у Кручёных, Хлебникова и Маяковского кроме самоуверенности и желания поиздеваться над читателем ничего нет. В своем отношении к символизму Кручёных напоминает акмеистов. Мотивы отрицания символизма и у Кручёных и у акмеистов одни и те же, но акмеисты, если станут последовательными, должны прийти к самому обнаженному и мертвому реализму, путь же Кручёных и Маяковского приведет их к нарциссическому парнассизму и бессмысленному жонглерству словами. Кручёных и его сотрудники – самое радикальное направление в футуризме, это гасители духа в творчестве, это крайние анархисты в искусстве. Впрочем даже товарищи Кручёных по сборникам неотделимы от духа символизма, так Лившиц говорит, что сущность футуризма «не ограничивается словотворчеством, что это лишь средство преходящего сегодня» («Дохлая луна»), а у Хлебникова представление о числах чисто символического характера, напоминающее Метерлинка (там же)[45]
Кручёных является выразителем группы так называемых кубофутуристов или «гилейцем» (издательство «Гилея»). К ней примыкают: Бурлюки, Хлебников, Маяковский, Кандинский, Лившиц. Это направление преследует задачи собственно западного футуризма и усердно повторяет возгласы Маринетти и его друзей. Это они заявили о необходимости сбросить с парохода современности Толстого, Достоевского
В Петербурге возник ещё один лагерь футуристов, отчасти родственный кубофутуристам, под названием «Чемпионат поэтов». Радикализм этой группы безудержен. «Пушкин – говорят они – золото, символизм – серебро, современность – тускломедная Всёдурь, пугливая выявлением Духа и жизни». Они также признают, что человечество у мертвой точки, что мир кончился, но стремления «Чемпионата» противоположны кубофутуризму. В то время, как последний заявляет, что важно лишь слово, как таковое (Кручёных), «Чемпионат» идет против слова «поэтическим боксом», утверждая, что «слово сгнило в слюнявой жевательнице Разума», и что язык в поэзии=0. Они признают лишь механичность, движение, энергетику, последняя – для них вдохновение. «Всёдурь» по их мнению должна окончательно утонуть в энергетике. Во многом они приближаются к акмеистам, на самом же деле идут в совершенно противоположную сторону, называя акмеизм «простодушием бараньего стада». К слову и к книге «Чемпионисты» относятся презрительно. «Использованная книга и колбасная кожура выметаются» – говорят они. «Чемпионисты» замечательны тем, что в то время, как все футуристы, в стихах подражая звериным голосам – критики в критике почему-то объясняются общедоступной человеческой речью, – «чемпионисты» и в «манифестах» своих верны пресловутому «заумному» методу, который местами изобличает в них обыкновенную безграмотность, так что из всей их речи можно лишь понять, что «в настоящее время они распылительно популярят бокс» и что следствием этого явится на символической могиле Брюсова «поэтическая потаскунка!»–