Рассказы и повести. Александр Новиков
не то, чтоб свободно, но несколько слов знаю.
– Изреки.
– Лямур, тужур и трекрунур.
– Богато. Сом, ты опять меня поразил до глубины души, своим кругозором. Ты и по-пуштунски матом крыть можешь, и языком Золя владеешь. Прям полиглот.
– Гы. Не ты первый. Мне ещё мамка с папкой удивлялись, – «Ну ты Витька, прям проглот!». Ну а что? Глотаю всё, что меня проглотить не может!
Венька помолчал минутку, искоса поглядывая на своего товарища. Продолжил:
– Сом. А с какого перепугу, ты в свой богатый французский словарный запас, тре-крунур внёс?
– Фиг знает. Красивое слово.
– Красивое. Но шведское. Значит ты у нас ещё и шведским владеешь. Точно полиглот.
Наконец нашли человека, слегка понимающего по-английски. Тот долго рассматривал странную парочку в грязном камуфляже, но направление на аптеку указал. Тут их настигла вторая неожиданность. Сом с Веником, как и большинство советских людей, привыкли что аптека, – это аптека, магазин, – магазин, а кафе, – это кафе. Тут же под одной крышей находилось всё вместе. Войдя, рассмотрели для начала ассортимент винного отдела. Богато. Но с их запасом быров, – недоступно. Перешли к аптечной стойке. Подозвали местного Гиппократа, черномазой наружности, стали требовать антибиотики и противостолбнячное. Африканский Авиценна, понимать их напрочь отказывался. Даже волшебные «лямур» и «тужур», не произвели никакого впечатления. Разговор пытался вести в основном Веник, Сом стоял чуть позади, и периодически вставлял слова, из своего французского лексикона.
Внезапно, местный Парацельс, резко посерел, закатил глаза, и попытался свалиться под стойку. Веник успел ухватить его за шкирку, и обернулся посмотреть, что же так поразило местного жреца бога Асклепия. Картина была эпическая, – «Сом чистит ногти своим ножичком». Причём «Боуи», способный видом своей страхолюдной пилы, вызвать ступор у любого нормального человека, не был самым страшным элементом этой картины. Ведь за что Витьку прозвали «Сомом»? Во-первых, за обвислые, длинные «запорожские» усы. И за пасть, размером с небольшой экскаваторный ковш, которая раскрывалась от уха до уха. Такой Щелкунчик, полутора центнеров весом. И «Щелкунчик» этот, слегка раззявив пасть, чистил ногти своим ножичком.
– Сом. Ты зачем нож взял?
– Ну… А вдруг кто обидеть нас захочет? Кто этих облизьян знает? А тут, какой-никакой, а ножичек.
– Сом. Ты можешь себе представить человека, который тебя обидеть захочет?
Витька с минуту пыхтел, честно пытаясь себе представить самоубийцу, который захочет на него напасть.
– Не. Не получается.
Хозяин вдруг очнулся, и начал что-то быстро лопотать по-английски.
– Stop! Slower please, гамадрил бесхвостый! – Прикрикнул Веник.
Сбавив темп, хозяин предложил покупателям, взять что угодно, лишь бы поскорее убрался отсюда этот гоблин, со своей маникюрной пилочкой. Веник прошёл за стойку, по латинским названиям нашёл