Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Часть четвертая. Александр Дюма
вы меня знаете.
– Я ошибаюсь в вас; чего же вы хотите?
– Я хочу видеть на троне Франции короля, который был бы предан господину Фуке, и хочу, чтобы господин Фуке был предан мне.
– О! – воскликнул Фуке, пожимая руку Арамиса. – Что касается моей преданности, то я весь ваш, но, дорогой д’Эрбле, вы заблуждаетесь.
– В чем?
– Король никогда не будет мне предан.
– Мне кажется, я не говорил, что король должен быть вам предан.
– Но вы только что сами это сказали.
– Я не говорил – этот король, я сказал – король вообще.
– Разве это не одно и то же?
– Нет, это совершенно разные вещи.
– Не понимаю.
– Сейчас поймете. Предположите, что король у нас не Людовик Четырнадцатый.
– Не Людовик Четырнадцатый?
– Нет, а человек, всецело зависящий от вас.
– Это немыслимо.
– Даже обязанный вам троном.
– Вы с ума сошли! Только Людовик Четырнадцатый может сидеть на французском престоле. Я не вижу никого, кто мог бы заменить его.
– А я вижу.
– Разве что принц, брат короля, – сказал Фуке, с беспокойством поглядывая на Арамиса. – Но принц…
– Нет, не принц.
– Как же вы хотите, чтобы принц не королевской крови… как вы хотите, чтобы принц, не имеющий никакого права…
– Мой король, или, вернее, ваш король, будет обладать всеми необходимыми качествами, поверьте мне.
– Берегитесь, господин д’Эрбле, берегитесь, вы повергаете меня в трепет, у меня голова идет кругом.
Арамис улыбнулся:
– Какой, однако, пустяк повергает вас в трепет.
– Повторяю, вы меня пугаете.
Арамис снова улыбнулся.
– Вы смеетесь? – спросил Фуке.
– Придет время, когда вы тоже посмеетесь. Пока же я буду смеяться один.
– Объяснитесь.
– Когда придет время, я объясню вам все, будьте спокойны. Вы не апостол Петр, а я не Христос, однако я скажу вам: «Маловерный, зачем ты усомнился?»
– Ах, боже мой, я сомневаюсь… я сомневаюсь, потому что ничего не вижу.
– Значит, вы слепы. В таком случае я обращусь к вам не как к апостолу Петру, а как к апостолу Павлу: «Наступит день, когда глаза твои откроются».
– О, как я хотел бы верить! – вздохнул Фуке.
– Вы не верите? А ведь я десять раз провел вас над бездной, в которую вы один низверглись бы; ведь из генерального прокурора вы сделались интендантом, из интенданта первым министром, из первого министра дворцовым мэром. Нет, нет, – прибавил Арамис со своей неизменной улыбкой, – нет, вы не можете видеть и, значит, не можете верить. – С этими словами Арамис встал, собираясь уходить.
– Одно только слово, – остановил его Фуке. – Вы никогда еще не говорили со мной так, не выказывали такой уверенности, или, точнее сказать, такой дерзости.
– Для того чтобы говорить громко, нужно иметь свободу голоса.
– И она у вас есть?
– Да.
– С каких же пор?
– Со вчерашнего дня.
– О, господин д’Эрбле, берегитесь, вы слишком самонадеянны!
– Как же не быть самонадеянным,