Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Часть пятая. Александр Дюма
за вас всю оставшуюся жизнь.
– Вы, мой милый, кажется, воображаете, что я забивал себе голову всеми этими историями о столяре, о художнике, о лестнице и портрете и тысячью таких же глупостей?
– Столяр! При чем тут столяр?
– Право, не знаю. Но мне рассказывали, что какой-то столяр пробил какой-то паркет.
– У Лавальер?
– Да не знаю у кого.
– У короля?
– Если б это было у короля, то вы думаете, я пошел бы вам об этом докладывать, что ли?
– У кого же тогда?
– Вот уж целый час я бьюсь, повторяя вам, что я этого не знаю.
– Но художник! И этот портрет?..
– Говорят, что король заказал портрет одной из придворных дам.
– Лавальер?
– Почему у тебя только одно это имя в голове? Кто тебе говорит о Лавальер?
– Но если все это не о ней, почему вы думаете, что это может интересовать меня?
– Я и не хочу, чтобы это тебя интересовало. Ты меня расспрашиваешь, я отвечаю. Ты хочешь знать скандальную хронику, я тебе ее предлагаю. Извлеки из нее пользу.
Рауль в отчаянии ударил себя рукой по голове.
– Можно умереть от этого!
– Ты это уже говорил.
– Да, вы правы.
И он сделал шаг, чтобы уйти.
– Куда ты идешь? – спросил д’Артаньян.
– Я иду к тому лицу, которое мне скажет правду.
– Кто это?
– Женщина.
– Сама мадемуазель де Лавальер, не правда ли? – сказал с улыбкой д’Артаньян. – Вот так превосходная мысль – ты хотел быть утешенным, ты будешь утешен тотчас же. Она тебе о себе дурного не скажет, можешь быть спокоен!
– Вы ошибаетесь, сударь, – отвечал Рауль, – женщина, к которой я обращусь, скажет мне о ней много дурного.
– Держу пари, что это Монтале?
– Да, Монтале.
– Ах, ее подруга? Именно поэтому она все сильно преувеличит в хорошую или дурную сторону. Не говорите с Монтале, мой дорогой Рауль.
– Не разум наставляет вас, когда вы отдаляете меня от Монтале.
– Да, сознаюсь, что это так… И, в сущности говоря, зачем мне играть с тобой, как играет кошка с бедной мышью? Мне, право, жаль тебя. И если я сейчас не хочу, чтобы ты говорил с Монтале, то лишь потому, что ты откроешь свою тайну и что этой тайной воспользуются. Подожди, если можешь.
– Я не могу.
– Тем хуже. Видишь ли, Рауль, если б у меня была идея… Но у меня ее нет.
– Позвольте мне только жаловаться вам, мой друг, и предоставьте мне выпутываться самостоятельно из этой истории.
– Ах, так! Дать тебе завязнуть окончательно, вот ты чего захотел? Садись сюда к столу и возьми перо в руки.
– Зачем?
– Чтоб написать Монтале и попросить у нее свидания.
– Ах! – воскликнул Рауль, хватая перо.
Вдруг открылась дверь, и мушкетер, подойдя к д’Артаньяну, сказал:
– Господин капитан, здесь мадемуазель де Монтале, которая желает переговорить с вами.
– Со мной? – пробормотал д’Артаньян. –