Под лепестком несущего винта. Книга вторая. Геннадий Федорович Ильин
мыслил скептически. А на моё робкое высказывание о замене в другой округ откровенно развеселился:
– Дорогой мой, – рассуждал он, категорически взвинтив указательный палец вверх, – ты видел максимально раздвинутый циркуль? Так вот, расстояние между ножками – это ворота в Туркестанский округ, а точки соприкосновения ножек – это и есть выход. Так что привыкай, акклиматизируйся, отсюда ещё никто не уезжал. Разве что в ящик сыграешь…
Неожиданно заболел Серёжа. Красная сыпь по всему телу и высокая температура нас перепугали.
– От перегрева, – предположили врачи, и на семейном совете мы приняли решение отвезти его на Урал. Через три дня я остался один. Никогда не думал, что климат может стать причиной разлуки…
На торжественном построении по случаю сорок четвёртой годовщины Октября зачитали приказ, по которому мне присвоили звание старшего лейтенанта…
Не успел я поднять рюмку за здравие, как пришлось выпить и за упокой.
Разбился Володя Шутов, мой самый близкий друг и верный товарищ, с которым я бок – о – бок прожил добрых пять лет.
Судьба – злодейка распорядилась с ним жестоко и несправедливо. Он вылетел на разведку погоды с заместителем командира полка по лётной подготовке подполковником Бадоляном. Первоклассный воздушный волк, Бадолян был общим любимцем не только за непревзойдённое мастерство в технике пилотирования, но и за добрый нрав и сердечную отзывчивость. Никогда и никого он не давил своим авторитетом, и отношения его с подчинёнными были на равных.
Володя считал большой удачей, что летает с человеком, слава о котором гремела по всему Союзу. Ему по – доброму завидовали все лётчики – штурманы, ожидая, что со дня на день парень пересядет на левое сиденье командира экипажа.
В облаках у них отказал двигатель, и несущие лопасти пошли вразнос. Командир приказал Шутову и технику покинуть машину, а сам остался. На высоте около полутора тысяч метров, подчинённые выполнили приказ, но у Шутова парашют не раскрылся. А Бадолян посадил машину и остался жив. Он настолько был потрясён нелепой гибелью правого лётчика, что подал рапорт на увольнение .
Владимира Шутова похоронили. Проводили в последний путь с соблюдением воинских почестей, с троекратным салютом из карабинов. Женщины рыдали, мужчины скорбно молчали, дети смотрели на смерть с недоумением.
Жаль, что покинул сердечный друг этот мир, не успев жениться и не оставив потомства. Да так ли – жаль? Может, это и хорошо, что в России на одну вдову будет меньше. Господи, какие кощунственные мысли приходят от глубокого горя!
Не стало Володи, а мир не изменился. Утро, как всегда, начиналось с построения, где начальник штаба полка в пух и прах разносил никудышную караульную службу, потом следовали разбор вчерашних полётов, предварительная подготовка и работа на материальной части.
К концу рабочего дня проводился контроль готовности к полётам с проверкой знаний по действиям