Варвара. Наездница метлы. Марго Генер
накидал, в лифте нагадил. Куда ЖЭК смотрит?
Женщина повысила голос.
– Да причем тут твой ЖЭК? Девочку, вон, как побило. Ты б лучше номер сфотографировал. Все с телефонами стоите.
– На это есть камеры, – отозвался мужчина. – Есть службы, которые за это отвечают. Зачем лезть туда, где не разбираюсь? Из-за таких как вы, у нас все и не ладно.
– Это каких таких?
– Да которые лезут не в свое дело!
Завязался спор, народ начал ругаться и доказывать, махая кулаками, кто лучше знает, как жизнь сделать лучше. Я тяжело вздохнула и, не поднимая головы, я глянула на столбы и заграждения.
На месте камер обрывки проводов, совсем свежие, словно кто-то специально потрудился и выдрал камеры к сегодняшнему дню.
– Сказочное везение… – прошептала я.
Парниша сидел передо мной на корточках, время от времени трогал лоб, проверял пульс и делал какие-то манипуляции, мне совершенно не понятные. Лицо серьезное, видно – знает, что делает, хотя взгляд, то и дело, соскальзывает к шелковой блузке.
– Как вы? – спросил он. – Хуже не стало?
– Куда хуже? – спросила я глухо. – Машина разворочена, нос болит, этот мерзавец сбежал…
Парень посмотрел в сторону, взгляд на секунду стал странным, будто не здесь. Проговорил отстраненно:
– Хорошо, что смылся.
– Шутите? – не поверила я, пытаясь понять, о ком конкретно мы говорим.
– Хорошо, – повторил он задумчиво, – что смылся. Значит, еще есть совесть, чтоб людям не показываться.
Через несколько минут, народ насладился хлебом и зрелищами, телефоны попрятались в карманах, люди стали постепенно расходиться.
Один, особо нахальный, мирно попивал кофе, пока я валялась в полубреду и делал фотографии с разных ракурсов. Но когда повернул камеру к себе для кадра на фоне меня, я не выдержала.
– Может еще мой нос вблизи сфотографируете?
Он оглянулся, губы растянулись в тупой улыбке.
– А можно?
– Вы в своем уме? – поинтересовалась я, пытаясь привстать на локте, но парень-врач снова удержал. – Тут авария, а не кинотеатр!
Наглец усмехнулся.
– В кинотеатре нельзя снимать, – сообщил он. – А улица – место общественное. Что хочу, то и снимаю.
«Псевдоврач» поднялся и стал аккуратно, но настойчиво отводить его в сторону, но нахал начал махать рукой и уворачиваться, надеясь сделать какой-нибудь снимок.
– Топай давай, – спокойно произнес «псевдоврач». – Займись чем-нибудь полезным… подальше отсюда.
Нахал стукнул его по руке. Я ожидала, что парниша накинется на него и даст сдачи, ну или хотя бы толкнет в ответ. Но тот лишь сложил руки на груди и опустил голову, словно собирается боднуть.
Настырный юноша с телефоном покраснел от злости, губы затряслись, он выкрикнул срывающимся голосом:
– Я гражданин страны! У меня есть права! Могу ходить где хочу, и снимать, что хочу.
Мой щуплый защитник пожал плечами и сказал:
– Снимай и ходи, только не здесь.
– А