Европейский вектор внешней политики современной России. И. С. Иванов
науке, образовании, культуре и в других сферах.
А угроза остаться за бортом, к сожалению, очень и очень реальна. Россия, конечно, присутствует на евразийских рынках, но нельзя не отметить, что включенность России в механизмы и процессы евразийского сотрудничества на текущий момент выглядит очень поверхностной, неоднородной и хрупкой. Россия пока остается главным образом основной евразийской кладовой природных ресурсов, источником сырья и энергии для своих соседей. И такое положение создает проблемы не только для нашей страны, но и для всего формирующегося евразийского сообщества, которое пока лишено возможности использовать Россию как своего полноценного участника.
При этом следует подчеркнуть, что для России европейское направление внешней политики будет и дальше оставаться приоритетным. И не только в силу того, что именно Европа является важнейшим экономическим партнером нашей страны, здесь находятся основные российские рынки, сюда охотнее всего едут наши сограждане – учиться, работать, отдыхать. Но и в силу того, что Россия была, есть и будет частью Европы – географически, исторически и культурно-цивилизационно. Мы – преимущественно европейская страна, хотя и протянувшаяся далеко на восток, к берегам Тихого океана и границам Китая и Кореи.
Могут сказать: да, Россия – преимущественно европейская страна, но это «особая» европейская страна, «другая Европа», и потому ее отношения с «остальной» Европой всегда были и будут сложными и противоречивыми. Вероятно, в этом утверждении есть своя логика. Но давайте зададимся вопросом: а есть ли в Европе «неособые» страны? И для кого из европейских стран отношения с «остальной» Европой не были сложными и противоречивыми? Взять хотя бы Германию – еще сотню лет назад многие интеллектуалы к западу от Рейна серьезно сомневались в том, что Германия может по праву считаться истинно европейской страной. Приводились многочисленные аргументы, призванные доказать, что Германия навсегда обречена оставаться вне Европы, не вписываясь в европейские традиции, институты и ценности. И тем не менее именно Германия стала локомотивом процесса европейской интеграции во второй половине прошлого века. А разве «возвращение» Испании в европейское политическое, экономическое и культурное пространство после десятилетий франкистской диктатуры не было мучительным и противоречивым?
На протяжении большей части XX столетия Россия была отделена от запада европейского континента глубокой идеологической пропастью. В тех условиях говорить о европейской судьбе России было действительно трудно (хотя и в XX в. Россия оставалась частью общеевропейской цивилизации в широком смысле этого слова – ведь даже марксизм был порождением европейской философской традиции). Но сегодня холодной войны больше нет, системный конфликт между Россией и Европой отсутствует. Почему же вопрос о принадлежности России к Европе до сих пор вызывает вопросы?
Наверное, это связано