Сказка о Тройке (сборник). Аркадий и Борис Стругацкие
и скажите! Вот пусть научный консультант объяснит… Товарищ научный консультант! Сколько у него ног? Семь или восемь?
Выбегалло не знал. Он осклабился, потянул себя за бороду и произнес:
– Эта… Ног сколько?.. Значить, се шарман илья кель кешоз де си мелодё[2]…
– Чего? – сказал Хлебовводов.
– Ту кампрандр се ту пардоне[3], – пояснил Выбегалло, чувствуя себя на верном пути.
– Ага… – нерешительно сказал Хлебовводов. – Это мы, конечно, понимаем… латинский там, немецкий… Но вот хотелось бы уточнить, сколько все-таки у данного осьминога ног? Семь их все-таки или восемь?
– Десять, – сказал Роман.
Хлебовводов посмотрел на него ошарашенно.
– Шуточки шутите? – спросил он. – А между прочим, вы, товарищ представитель, на работе. Это вы дома своей жене шуточки шутите.
– Мне, товарищ Хлебовводов, шутить с вами не о чем, – холодно сказал Роман. – Вы задали консультанту вопрос, и, поскольку консультант находится в затруднении, я отвечаю вместо него. У спрута Спиридона десять ног.
– Иль фо фер де рестриксион![4] – важно сказал Выбегалло.
– Какие там рестриксионы, – сказал Роман грубо. – Се редикюль, ля камерад[5] профессор. Десять ног, а точнее говоря, не ног, а рук, поскольку спруты на щупальцах не ходят, а щупальцами хватают, как руками.
– Но ноги-то, ноги у него есть? – спросил Хлебовводов. – Ну хоть одна!
– Ничего не могу добавить, – сказал Роман.
– Одну минуточку, – сказал Фарфуркис. – Почему же в таком случае он называется осьминог?
– А Спиридон не осьминог. Спиридон – кальмар, мегатойтис.
– Ага, – сказал Фарфуркис. – Благодарю вас.
– А нам все равно, – злобно сказал Хлебовводов. – Руки там у него или что. В крайнем случае мог бы и на руках дойти. Не в кино же, на заседание… И вообще, какое нам дело? Мы его вызываем, он не приходит, а у нас не горит. У нас другой работы много. Кто там следующий?
– От Спиридона имеется заявление, – доложил комендант.
– Отказать, отказать! – сказал Хлебовводов.
– Грррм, – произнес Лавр Федотович. – Товарищ Хлебовводов, у вас есть вопрос?
– Нет, – сказал Хлебовводов пристыженно. – Виноват.
– Народ желает знать все детали, – продолжал Лавр Федотович, глядя на Хлебовводова в бинокль. – Между тем отдельные члены Тройки, видимо, пытаются подменить общее мнение Тройки своим частным мнением. Однако народ говорит этим отдельным товарищам: не выйдет, товарищи!
Воцарилось почтительное молчание. Было слышно, как Хлебовводов терзается угрызениями совести. Лавр Федотович опустил бинокль и приказал:
– Докладывайте, товарищ Зубо.
– Меморандум номер двенадцатый, – прочитал комендант. – Настоящим Полномочный посол Генерального содружества Гигантских древних головоногих свидетельствует свое искреннее уважение Председателю
Это прелестно, в этом есть нечто мелодичное…
Все понять – значит все простить.
Бывают исключения!
Это смешно, товарищ.