Старинные помещики на службе и дома. Из семейной хроники Андрея Тимофеевича Болотова (1578–1762). Екатерина Щепкина
чтобы дальние племянники за ее 75 четей почитали, поили и кормили ее, как сироту бездомную, когда у нее по соседству в селе Сенине благополучно здравствовал ее второй муж, весьма состоятельный стольник. А едва только землю сдали родичам, она начала жаловаться, что они не поят и не кормят ее, и «как бы ей от этого голодною смертью не помереть и меж двор не пойтить». По суду ей не делали допроса на месте жительства, потому, может быть, что родичи заметно заминали это дело. Но, с другой стороны, за Анну стояли влиятельные соседи, Хотяинцевы, Иевские, духовник, русятинский поп, и подтверждали рукоприкладствами ее жалобы. Жалобам, однако, вняли и велели возвратить ей поместье. Выиграв дело, она тотчас поступилась или, вернее, продала землю своему деверю Леонтию Ладыженскому и племяннику Ивану Болотову, сыну Гаврилы, взяв с того и другого по 50 рублей, цена дорогая для того времени, за землю, строенье и крестьян. Может быть, ради этой сделки и велось это последнее курьезное дело дореформенной семьи.
Затруднительность в отыскивании судеб Анны Еремеевны по бумагам других дворянских родов лишает возможности узнать, была ли она разведена с мужем; по неопределенности ее положения можно предполагать, что была. В дореформенной России церковь терпела особый вид развода по взаимному соглашению супругов, форму довольно удобную при тогдашних нравах для мужей-повелителей, желавших избавиться от пожилых надоевших жен; в случае упорного несогласия жены властный владыка легко находил домашние меры принуждения. Более ранние каширские документы дают еще один тип такой женщины, выбившейся из обычной колеи женской жизни55. В деле о мене земель между Болотовыми и Палицыными отражается судьба матери одного из Палицыных, жившей несколько ранее Ладыженской; овдовев, эта женщина получила 171 четь на прожиток, обеспечение хорошее, с которым она вскоре и вышла замуж за князя Волконского. Года через три князь и княгиня подали вместе челобитную о разводе и были разведены, причем княгиня сохранила свое прожиточное – 171 четь. Разведясь, она, подобно Ладыженской, пребывала в каком-то неопределенном положении и путалась в своих распоряжениях: то поступалась всем своим поместьем сыну, то требовала его обратно, некоторые части продавала ему же за крупные суммы, некоторые опять уступала даром.
Тщательный подбор многих таких дел мог бы пролить яркий свет на внутреннюю жизнь помещичьих семей XVII века.
Сколько ни забирали Болотовы выморочных поместий, им все-таки приходилось сильно натягивать свои средства, чтобы приличным образом служить в начальных людях по жилецкому списку. Один особый доход значительно помогал им, – это каширские железные заводы.
Первые заводы, как известно, появились в тульском уезде по договору с Андреем Виниусом. Вскоре к этим заводам ради расширения дела примкнули Марселис и Акема (1634 год), они скоро выхлопотали себе особую грамоту на право заводить новые заводы и, кроме тульского, начали строить их и в каширском уезде. Частью само правительство помогало им, приписывая к заводам