Дневник: Воспоминания о кампании 1914–1915 годов. Анатолий Розеншильд фон Паулин
выбрать позицию в районе к югу от Рейпена (кажется), где он в конце концов и стал. Для выбора позиции я приказал отправиться лично генералу Савичу и командиру мортирного дивизиона. И все-таки позиция была плоха. По-видимому, артиллеристы позаботились больше о своей безопасности, нежели об удобствах стрельбы. Во время предыдущих боев в артиллерии не было передовых наблюдателей в пехотных цепях, и они могли корректировать стрельбу только по донесениям пехотных офицеров, через пеших людей и поэтому очень запаздывавших. Приказано было иметь всюду артиллерийских передовых наблюдателей на западной опушке леса, близ пехотных цепей. Затем приказано было пристреливаться, а пехоте – усиленно разведывать и подготовляться к наступлению. Везде, кроме телефонов, была передача по летучей почте на случай перерыва проводов. Я исходатайствовал у командира корпуса о возвращении Новоторжского полка, который поставил в резерв в районе Поппендорфа. Направо до Гертлаукена для связи со штабом 28-й дивизии была выставлена летучая почта Павлоградского гусарского полка. Я просил, чтобы выслали аэроплан для осмотра позиций немцев, но штабу корпуса удалось получить таковой лишь 16 августа, который тогда облетел обширный участок и сообщил, что движения войск из Кенигсберга нигде не видно и скопления сил тоже не обнаружил. Но ему не поверили. Было предвзятое убеждение, что неприятель скрывает большие силы за Дейме и в Кенигсберге и собирается нанести нам решительный удар. Это мнение только постепенно изменилось, но в самих частях оно оставалось до конца, и от Вяземского полка, и особенно от 28-й дивизии получались донесения о наступлении противника (целой бригады немцев), причем сообщения 28-й дивизии об этом были столь тревожны, что я двинул туда на рысях по кратчайшей дороге, сквозь лес, 1 батарею под прикрытием эскадрона гусар, а за ними ускоренным шагом имевшийся в резерве 1 батальон 116-го полка, от Никельсдорфа.
Разведка Бучинского
Невзирая на постоянные разведки от полков, я приказал Генерального штаба капитану Бучинскому произвести лично разведку фронта позиции противника и подступов к ней. Но оказалось, Бучинский, опасаясь огня неприятеля, который, однако, далеко не был постоянным, всю свою разведку произвел ночью, вернее всего, расспросным порядком; сведения, доставленные им, свидетельствовали о его полном невежестве. Размещение войск было проверено лично генералом Орлом и командирами полков. Окопы, однако, были выбраны неудачно, вблизи опушек и при малейшем шевелении обстреливались комбинированным огнем тяжелой и легкой артиллерии. Этот огонь был особенно силен на участке 115-го полка. Здесь в окопе был убит командир роты штабс-капитан Фалеев.
Поездки в штаб корпуса
Штаб корпуса помещался в деревне Дамерау, куда отлично было ехать на автомобиле, кругом по шоссе, через Таплакен. Деревня Дамерау – плохая, с деревянными постройками, и вообще в этой части Восточной Пруссии населенные пункты гораздо хуже, чем вблизи нашей границы. Разместился штаб корпуса неважно,